Личное время

Переодеться Рудаки не дали. Только он вышел на балкон, чтобы повесить сушиться плавки, как туда ворвался дюжий молодец в маске и с АКМ. Он приказал ему стать к стене, обыскал и повел в главный корпус, где в вестибюле другие молодцы в камуфляже уже собрали остальных «гостей» клиники. Туда же вскоре привели и «главных действующих лиц»: «Деда Мороза» Кузьменко, его подручных и того безымянного, который допрашивал его по-английски.

Потом в сопровождении двух полицейских чинов в форме вошел Викентий Уманский и держал перед собравшимися речь на языке Губернии. Из речи явствовало, что доблестная Губернская служба разоблачила преступную организацию работорговцев.

– Не маете доказів! – взвизгнул доктор.

Но Уманский проигнорировал его и продолжил свою речь, сообщив собравшимся, что все узники этой так называемой клиники будут освобождены, как только дадут показания. Бомжи восприняли новость сдержанно.

«Так вот оно что, – думал Рудаки, – так это местная Служба подсуетилась и сорвала операцию Конторе Шитова. Ну что ж – мне все равно. Вот и кончилась моя последняя операция». Все это было так неожиданно, что он даже особой радости не испытывал.

Он шагнул в сторону полицейских, но охранявший его спецназовец схватил его за руку.

– Пусть подойдет, – приказал спецназовцу Уманский и, обращаясь к Рудаки, сказал по-английски: – Вы свободны, мистер Реквизит.

– Сам ты реквизит, – ответил ему Рудаки по-русски и сказал полицейскому: – Моя фамилия Рудаки, профессор Рудаки. Надо сообщить моей семье.

– А как же… – от удивления Уманский перешел на язык Империи. – Так вы что, по-русски говорите?!

– So much for your Province Intelligence![43] – сказал Рудаки и попросил у полицейского мобильный телефон.

14. Пророчество Хироманта

– И все-таки есть одна положительная сторона в моем пленении, – сказал Рудаки.

– Какая? – спросил В.К.

– Плаваю я теперь, как дельфин. Шутка ли, каждый день два часа тренировок в бассейне почти целый год?!

– Есть чем гордиться университетскому профессору, – засмеялся В.К., – а вообще-то, для здоровья полезно.

– Конечно, есть чем гордиться, – Рудаки тоже улыбнулся, – найди мне в универе второго профессора в такой спортивной форме, как сейчас у меня, – они все у нас жирные и с животиками.

Он замолчал. Замолчал и В.К. Они отвыкли друг от друга, с трудом находили общие темы, и паузы в их разговоре были частыми и долгими.

В сущности, это был их первый настоящий разговор после освобождения Рудаки – они виделись в первый день, когда Рудаки привезли в родные пенаты на полицейской машине, но поговорить им толком не удалось. В тот день дом Рудаки был полон людей – пришли, казалось, все его друзья, знакомые, коллеги, и телефон звонил, не переставая. Вечером о нем сообщили по городскому телевидению:

«Во время рейда спецназа Губернской службы безопасности на базу организованной преступной группировки, занимавшейся торговлей людьми, был освобожден профессор Университета Аврам Мельхедекович Рудаки, – захлебываясь скороговоркой и слюной, тараторила на языке Губернии девица-корреспондентка. – Бандиты держали его в заложниках больше года, требуя от семьи выкуп в два миллиона долларов».

– Действительно за тебя выкуп требовали? – спросил тогда В. К. – А почему Ива мне ничего не сказала?

– Неужто ты подумал, что я и впрямь так дорого стою? – усмехнулся Рудаки.

– Дороговато, конечно, для профессора, – согласился В.К. и опять спросил: – Так требовали выкуп?

– Да нет, – ответил Рудаки, – выдумка это борзописцев местных. Там совсем другая история.

Но что за история, рассказывать не стал, а В.К. не настаивал.

Сразу же после новостей позвонил ректор, поздравил с освобождением, сообщил, что уже подписал приказ о восстановлении Рудаки на работе, и тоже спросил о выкупе. Рудаки поблагодарил и сказал, что выкуп – это журналистское изобретение, что просто похитили его бандиты – вот и все, а зачем он был им нужен, он и сам не знает. Весь этот первый день он вообще только то и делал, что жал руки и благодарил, иногда отвлекаясь, чтобы дать капли Иве, которая то и дело принималась плакать. Не до разговора с В.К. было ему в этот безумный первый день.

Только через неделю Рудаки с Ивой выбрались к В.К. на традиционную бутылку водки, очищенную В.К. собственноручно, как он говорил, в соответствии с последними достижениями физической науки, что доказывает хотя бы относительную полезность этой науки для человечества.