Личности в истории

Похоже, у судьбы были на Макиавелли свои планы. Быть может, оставайся он до конца своей жизни успешным политиком и дипломатом, мало кто вспоминал бы о нем сегодня: сколько их было в нашей истории! А Макиавелли в своем изгнании взялся за перо.

«Я выскажу смело и открыто все, что знаю о новых и древних временах, чтобы души молодых людей, которые прочтут написанное мной, отвернулись бы от первых и научились бы подражать последним… Ведь долг каждого честного человека – учить других тому доброму, которое из-за тяжелых времен и коварства судьбы ему не удалось осуществить в жизни, с надеждой, что те, кто придут следом, будут более способными к этому».

В ссылке у Макиавелли оказалось время, чтобы написать те исторические, философские и художественные работы, которые обессмертили его имя: «Государь», «Рассуждения на первую декаду Тита Ливия», «О военном искусстве», комедия «Мандрагора», «История Флоренции».

Как это часто бывает, народная молва оказалась к Никколо несправедлива. С чьей-то легкой руки – и на века – воззрения Макиавелли превратились в проповедь политического коварства и лицемерия. Его обвиняли в том, что он является учителем тиранов, советует им использовать вероломство, лицемерие, насилие, убийство. Но он только правдиво писал о том, что окружало его в жизни, где политика резко расходилась с моралью.

Ставшая крылатой фраза «Цель оправдывает средства» была лишь искусно выхваченной из контекста цитатой, весьма далекой от подлинного Макиавелли. Сам-то Никколо страстно мечтал как раз об обратном. В его изречениях мы найдем и мудрость древних, и актуальность сегодняшнего дня: «…не следует никому давать советы и пользоваться чужими советами, кроме общего совета каждому – следовать велениям души и действовать смело»; «Человеку разумному надлежит избирать пути, проложенные величайшими людьми, и подражать наидостойнейшим, чтобы если не сравняться с ними в доблести, то хотя бы исполниться ее духа».

В тот день, 10 мая 1527 года, Большой совет Флорентийской республики не утвердил кандидатуру Макиавелли. За него было отдано 12 голосов, против – 555.

Через месяц Никколо Макиавелли не стало. Его похоронили в базилике Санта-Кроче, флорентийском пантеоне, где покоятся лучшие сыны этого славного города…

А полвека спустя на стене одного из залов Палаццо Веккьо появился портрет Макиавелли кисти Санти ди Тито. Современники утверждали, что это наиболее достоверное изображение мыслителя. Проницательный умный взгляд, ироничная улыбка… Всех, причинивших ему горе, он давно простил. А Флоренция прилюдно призналась ему в любви. Он и вправду того заслужил.

Граф Сен-Жермен Вадим Карелин

Этого человека по праву можно назвать самой загадочной личностью Западной Европы. Появившись в канун Великой Революции при французском дворе в прямом смысле слова из ниоткуда, он принял самое активное участие в политических событиях того времени. Он владел всеми европейскими и многими древними языками, был прекрасно образован, сказочно богат, демонстрировал навыки в алхимии и не старел. Знавшие его лично неизменно подпадали под его обаяние, прочие же либо восхищались им, либо его ненавидели. Он исчез так же таинственно, как и появился. Он использовал более десяти имен; история сохранила самое известное: граф Сен-Жермен.

Некто из ниоткуда

«Было это в 1743 году. Слухи донесли, что в Версаль только что прибыл некий несметно богатый, судя по украшавшим его драгоценностям, чужеземец. Откуда он прибыл? Об этом никто не знал. Самообладание, достоинство, интеллект поражали с первой минуты общения с ним. Он обладал гибкой и элегантной фигурой, руки его были нежны, ступни ног по-женственному малы, изящность икр ног подчеркивалась облегающими шелковыми чулками. Очень узкие панталоны также свидетельствовали о редчайшем совершенстве его телесных форм. Его улыбка обнажала прекраснейшие зубы, симпатичная ямочка красовалась на подбородке, волосы его были черны, а глаза – добры, взгляд – проницателен. О! Что это были за глаза! Я никогда не встречала равных им. На вид он казался лет сорока пяти».

Граф Сен-Жермен

Так описывает первое впечатление от встречи с Сен-Жерменом графиня д’Адемар, придворная фрейлина и близкая подруга французской королевы Марии-Антуанетты. В XVIII веке в среде аристократии было принято вести дневники, и именно воспоминания графини стали впоследствии одним из основных источников информации о Сен-Жермене. Но не единственным.

Вспоминает Дьедонне Тьебо: «Во внешности Сен-Жермена сквозили изящество и интеллект. В нем чувствовалось благородное происхождение и знание светских условностей… История же Сен-Жермена являет нам образцовый пример истории человека мудрого и предусмотрительного, остерегавшегося нарушить правила общепринятого поведения или оскорбить мораль. Чудес о нем рассказывают великое множество, однако они не скандальны и не низменны».