Личные границы. Установить, поддерживать, защищать

«Еще подростком решила, что меня никто не любит и, видимо, я не заслуживаю любви, а значит, не должна навязывать свое общество другим. Если одноклассники звали меня „посидеть“, гордо отказывалась, говоря себе, что я выше этого. Никакими делами я не занималась, вместо этого страдала, что меня никто не понимает. Разумеется, меня скоро перестали приглашать. У меня была единственная подружка, такая же „странненькая“, и мы с ней поддерживали друг друга, с удовольствием называя всех остальных идиотами. Я ужасно боялась потерять ее расположение, и делала все, что она захочет, лишь бы она не сердилась. Но все-таки мы поссорились, когда у меня появился первый кавалер, а у нее никого. Я презирала себя за то, что „предала нашу дружбу“, но не могла от него отказаться. Когда же и с ним я рассталась, то оказалась в безвоздушном пространстве и впала в долгую депрессию. Чтобы выбраться из нее, у меня ушло несколько лет».

Контрзависимость в глазах окружающих часто выглядит как надменность и демонстрация превосходства. Можно описать ее как жесткость, непроницаемость личных границ, у которых нарушена фильтрующая способность и которые не пропускают в организм даже того, в чем он нуждается.

Для контрзависимого практически любая потребность – это слабость, а слабым и уязвимым он себя видеть не может, поэтому старается все свои потребности удовлетворять самостоятельно. Он требователен и нетерпим к себе и другим.

Отличия контрзависимости от самостоятельности

Примером контрзависимости может служить образ Демона, как его рисует Лермонтов в поэме с одноименным названием:

Давно отверженный блуждал
В пустыне мира без приюта <…>
И все, что пред собой он видел,
Он презирал иль ненавидел.

Полюбив юную Тамару, он просит ее о взаимности. Интересно, что он обещает ей в награду: «И будешь ты царицей мира» и «Смотреть на землю станешь ты без сожаленья, без участья». Видимо, это та вершина блаженства, которую он может вообразить.

Но если для Демона спасенья, очевидно, нет, то для простых смертных с контрзависимостью дело не так безнадежно. Ведь у них есть возможность поработать над своими границами, сделав их более «живыми» – гибкими и проницаемыми.

Практика

Если мы обнаружили в себе признаки контрзависимого поведения, мы можем попробовать (в той степени, которая позволяет нам чувствовать себя в безопасности), следующие действия:

Признать свое желание общаться с другими.

Допустить хотя бы в теории, что желание общаться и чувствовать свою общность с другими людьми – не слабость, а естественная потребность.

Перестать требовать от себя совершенства и ругать за промашки.

Обратить внимание на то, как мы обращаемся и разговариваем с собой, – и делать это более дружелюбно и заботливо.

Разрешить себе говорить и проводить время с другими просто так, без дальних целей и серьезных поводов.

Допустить (для начала в теории) возможность быть в близких отношениях с кем-то.

Перестать обижать, отталкивать других и проверять отношения на прочность.

Принять как гипотезу, что выслушать другого не значит одобрить или согласиться с ним.

Разрешить себе слушать других, не оценивая их личность и их действия, просто принимая к сведению.

Рассказывать другим о своих чувствах и предпочтениях – понемногу, в той мере, в какой считаем это уместным и безопасным для себя.

Отмечать реакцию других на наши реплики – скорее всего, мы заметим, что она чаще нейтральна или положительна, чем негативна.

Автономия и взаимозависимость

Автономия (самостоятельность, независимость) позволяет устанавливать близкие отношения, основанные на равном партнерстве, взаимном интересе, уважении и поддержке. А близкие отношения получаются равными только при условии, что каждый из участников автономен. Эти два качества связаны друг с другом.