Личный дневник печальной барышни

Может, рассказать ещё что-нибудь? Или лучше утаить последнее? Я уже и не знаю, что сказать. Хотя нет. Когда мне было 13 лет, я стала зависимой от Интернета. У меня была депрессия. Я пополнела, мама упрекала меня в этом. Неприятные воспоминания об этом времени. Тогда я хотела того, чтобы все отстали от меня, но при этом у меня были стремления к идеалу, но я не понимала, как конкретно мне нужно действовать, чтобы его достичь. Но это происходило только в моей голове. Окружающие видели только то, что я много ем, хамлю на право и налево. Именно тогда у меня испортились отношения с отцом, которые я пытаюсь сейчас восстановить. Это был переломный момент в моей жизни. Я помню, что так много сидела за компьютером, что у меня начал болеть копчик. Я пошла к врачу, и мне сказали ходить на физиотерапию. Я приходила, ложилась на живот, спускала джины, мне клали что-то на копчик. Это продолжалось несколько минут (сама процедура). Я не помню, вроде, я ходила на неё две недели, но чувствовала унижение, находясь там. Однажды со мной в одной комнате был мальчик почти одного со мной возраста. Мне было так стыдно находиться перед ним в таком положении, хоть я его и не знала. Я всегда не любила физиотерапии, да и в целом походы к врачу. В то время я абсолютно не желала выходить на улицу. Мне было стыдно за свой внешний вид, ведь я была полной. А мама только подливала масла в огонь. Тогда ещё больше замкнулась в себе, было сложно контактировать с людьми. Было практически невозможно выйти из этого состояния, но у меня получилось. Правда, спустя столько лет…

А когда я была в больнице в первый раз, я узнала свою группу крови. Только тогда. В 15 лет. У меня четвёртая положительная группа крови.

Знаешь, о чём я жалею? Я жалею о том, что выкинула свой блокнот, в котором записывала рассказы. Их было там больше десяти, а я просто взяла и выкинула. Тогда же я выкинула микроскоп, который мне подарил «Дед Мороз». Думаю, он был не дешёвым, но в 11 или 10 лет, не помню, неважно, тогда я не понимала, что нельзя выкидывать всё подряд. Мои родителями – Плюшкины. Я никогда не хотела быть похожей на них.

Однажды произошёл случай, который сильно повлиял на меня. Я горько плакала, когда узнала, что моя учительница по русскому и литературе умерла. Это было в средней школе. Я пришла на прощание с ней. Несмотря на её строгость, я любила её.

Также в средней школе мы ездили в лагерь «Космонавт». Там стояла часовня. Я зашла. Я не верующая, вся моя семья не верующая. Я не крещёная. Когда я зашла в часовню, я не знала, что там нельзя говорить. Всегда воспринимала храмы, часовни и другие сооружения, как объект культурного наследия, искусства. Мне важна была только эстетическая сторона. Нам что-то рассказывали, а потом заставили ставить свечки. Я хотела, как и большинство, просто выйти из здания и пойти в деревянный домик есть блины. Я была последней, и учительница (не помню, как её звали) остановила меня. Она заставляла меня поставить свечку, попросить что-то у бога, перекреститься. А я не знала, как всё это делать. У меня был испуг. Я в страхе убежала оттуда. Я зашла ко всем, села есть блины. Дальше всё было хорошо, но неприятные впечатления остались. Там мы нашли бездомного котика. Он очень понравился мне и Ване (моему однокласснику). Мы хотели взять его с собой, но нам не разрешили. Тогда мне, к тому же, нравился Ваня. Но котик правда был красивым. У него были кисточки на ушках.

Меня всегда считали прилежной, воспитанной, серьёзной, а мне это не нравилось, но сейчас я считаю, что это они из лучших качеств в человеке. Меня упрекали одноклассницы за эти мои характеристики, а я поддавалась их мнению. Надо всегда оставаться собой, любить себя. Иногда бывает сложно принять себя, но это необходимо, если хочешь жить в ладу с самим собой.

В те же тринадцать лет я хотела стать другой. Я ненавидела себя. Я хотела быть взбалмошной, общительной, дерзкой, крутой, какой угодно, но не собой. Я признаю, что я не классическая тихая девочка. Я имею характер, который можно назвать твёрдым. Когда-то давно я была милой и доброй. Сейчас остался только небольшой след от этого. Это есть во мне, но не преобладает. А ещё я сумасшедшая. Пока я не впала в окончательное полное безумие, я буду что-то делать, стараясь решить ворох проблем, накопившихся за многие годы моего бездействия, обычной тупой лени.

Будет очень сложно перестать писать дневник, но мне придётся это сделать. Я буду записывать только действительно важные события, но уже не здесь. Конечно, всё, что записано в этом дневнике, не может рассказать мою жизнь полностью. Я сказала тебе всё, что помню. На этом я прекращу нашу беседу.