Личный друг Бога

Стадион называли по разному: Стадиумом, Гладиа-ториумом, Файтодромом. Наверное, это было одно из популярнейших заведений Города. На трех аренах Стадиона каждый день проводились бои: гладиаторы сражались с добровольцами. На первой арене, застеленной войлочными матами, дрались врукопашную. На второй арене, зеленой, словно газон, соперники бились учебным оружием. А на третьей арене — самой популярной — бойцы выступали с оружием настоящим, боевым, смертельно опасным. Третья арена была желтая, как пустыня, — свежими опилками и сухим песком здесь засыпали пятна крови. Это было единственное место в Старом Городе, где разрешалось убивать и где убийцу провозглашали героем.

Стать гладиатором мог любой человек — Двуживущий или Одноживущий. Достаточно было вступить в нужную гильдию и пройти обучение в одной из гладиаторских школ. Обучение в таких школах велось просто — новичок сражался с другими учениками. В день, когда он побеждал всех в своей группе, ему вручали выпускной диплом. Кто-то выходил из школы через неделю после поступления, а кто-то оставался учеником на протяжении многих лет. Но таковых было немного, поскольку ученики гибли так же часто, как настоящие гладиаторы…

Карета остановилась на площади возле главных ворот Стадиона. Здесь кишели люди, желающие поглядеть на бои, а быть может, и поучаствовать в них. Букмекеры, разодетые будто клоуны, вышагивали на ходулях, выкрикивали имена гладиаторов, принимали ставки. К окошкам тотализатора выстроилась длинная очередь. Было шумно, словно в птичнике.

Горр открыл дверцу, спрыгнул на брусчатку мостовой, подошел к вознице, стал отсчитывать в подставленную ладонь золотые монеты. На парнишку косились: еще бы, не часто увидишь бедно одетого подростка-Одноживущего, прикатившего к Стадиону на карете с королевской символикой и так легко расстающегося с солидными деньгами. Два воина в плохоньких железных кирасах переглянулись, перемигнулись и вышли из толпы. Со скучающим видом они направились к Горру. словно невзначай заглянули внутрь кареты.

Глеб, заметив подозрительную пару, поспешил выбраться на улицу. Но его появление не произвело на Двуживущих никакого эффекта. Они равнодушно скользнули взглядами по его фигуре и тут же отвернулись. Их больше интересовал Горр.

— Поделись деньгами, паренек, — сказал один из них, легко толкнув Горра железным плечом.

— Что? — Горр обернулся, улыбаясь.

— Дай пару монет, — оскалившись в ответ, повторил просьбу воин. — Ты не обеднеешь, а нам они пригодятся.

— Нам они тоже еще пригодятся, — сказал Глеб, встав за спинами Двуживущих вымогателей. Он повернулся к ним боком, расставил ноги, чуть согнул их в коленях. Он точно вымерил дистанцию — вполне подходящую для копья, но не для мечей. Слева от Глеба, на полшага впереди, стоял Ирт.

— Если судить по тому, как вы их тратите, — Двуживущий медленно повернул голову, посмотрел Глебу в лицо, — то можно сделать два вывода: либо у вас денег слишком много, и значит, вы не обеднеете, поделившись с нами, либо вы не умеете их тратить, а значит, нам они принесут куда больше пользы, чем вам… Всего пять монет — и можете спокойно идти дальше.

Горр вопросительно глянул на Богоборца. Парнишке действительно не жалко было этих денег. Ведь Танк совсем рядом.

Но Глеб покачал головой.

— Нет…

Они не могли драться. Они находились в Городе. Стоит лишь скрестить оружие — и тут же появятся патрули королевских гвардейцев, всех возьмут под арест.

А Танк совсем рядом, он ждет…

Глеб выругал себя за упрямство. Черт с ними, с деньгами, не это сейчас главное!

— Ладно! Трех монет, думаю, будет достаточно.

— Этого мало. Десять золотых, не меньше. И мирно разойдемся.

— Сначала вы просили две.

— Мы всегда сначала просим две.

— Ладно, — Глеб скрипнул зубами. — Дай им, Горр.

— У меня только восемь осталось.

— Тогда гоните и ваши вещички, — взгляды Двуживущих сделались цепкими и колючими, словно репейник. — Что тут у вас? Ранцы? Замечательно, снимайте. Но сперва оружие…

— Вы с самого начала хотели обобрать нас до нитки, — Глеб прищурился, крепче сжал копье. — Не правда ли?…

— Ну что ты, парень, — холодно усмехнулся Двуживущий. — Мы берем ровно столько, сколько нам позволяют взять…