Смахнув рукой слезы, Ленка зашла в следующую палату, мальчишка в которой с ужасом смотрел на ложку, несмотря на бандажи и насадки. Женщина очень тепло улыбнулась ему, отчего тот в неверии поднял на нее залитые слезами глаза. Вспоминая себя на месте этого мальчугана, Ленка погладила его, мягко помогая взять ложку.
— Давай вместе попробуем? — предложила она. — А если будет больно, то тебя доктор покормит.
— Давайте… — прошептал мальчик, насколько доктор помнила — Витя.
— Вот летит самолетик, что-то вкусное несет Витеньке, — медленно, его рукой подвела ложку ко рту мальчика Ленка, безотчетно копируя Дадли. — Ам?
— Ам! — согласился сразу заулыбавшийся мальчик, просто купаясь в ласке доктора.
— Виктория Юрьевна, видите? — почувствовав движение за спиной, поинтересовалась Ленка. — Нам уже не больно, но очень страшно, поэтому мы все будем делать вместе с доброй тетенькой, да?
— Да! — заулыбался вытерший слезы мальчуган, а медсестра, вошедшая в палату, заворожено смотрела на ставшую вдруг такой необыкновенной Елену Викторовну.
Закончив с ребенком и пообещав еще приходить, доктор Ленка шла по палатам, где-то меняя терапию, где-то помогая словом, но оставляя за собой счастливые улыбки. Лишь в самом конце, глядя в глаза закусившей от боли губу восьмилетней Ирочки, женщина не сдержалась, сделав рукой движение, которое накладывало диагностические чары, и ошарашенно замерла, вглядываясь в раскрывшуюся проекцию. Улыбнувшись девочке, Ленка нажала красную кнопку и давила на нее, пока в палату не влетел взмыленный коллега из реанимации.
— А вот сейчас Ирочка поедет в одно интересное место, — не давая раскрыть рот коллеге, сообщила Елена Викторовна. — Там ее погладят, а потом она поспит, и ей будут сниться только волшебные сны, согласна?
— Ага! — кивнула едва дышащая девочка, которой уже накладывали маску. Коллега, услышав про «погладить», все понял и так.
— Лера! — спокойно позвала доктор, глядя вслед уезжающей кровати. — Кардиохирургию, экстренно. Аневризма крупная у нас…
— Поняла, — кивнула медсестра, скрываясь на посту. Проблема действительно была экстренной, не дай бог…
Повернувшись к ординаторской, Ленка увидела Дадли, даже на минуту замерев… Через секунду наваждение пропало, что не помешало доктору, как девчонке, с визгом кинуться к самому родному на свете человеку. Мужчина раскрыл объятия, принимая в них свое чудо.
— Димка! Как я рада тебя видеть! — прошептала доктор Ленка. — Я тебя так люблю, даже не сказать, как!
— И даже на ЗАГС уже согласишься? — с доброй улыбкой спросил Дмитрий, ухаживавший за этой девчонкой уже пятнадцать лет.
— Я на все соглашусь, — прижалась к нему женщина. — На все-все!
— Как-то странно на тебя дежурство в рождественскую ночь повлияло, — хмыкнул мужчина, принимая, впрочем, факт. — Пойдем?
— Димка… — Елена Викторовна помолчала, заглядывая в глаза самому близкому человеку. — А ты не будешь против, если мы девочку удочерим? Она сирота, а ей больно…
— Показывай свою девочку, — попросил мужчина, вытягивая из кармана мобильный телефон. Кем он работал, Ленка не помнила, но не это сейчас ее волновало.
Ведя за собой Димку, Елена Викторовна вошла в палату, где лежала русоволосая синеглазая Машенька, которой сегодня сделали так тепло, как никогда в жизни. Мужчина минуту, наверное, смотрел на ребенка, а потом потянулся, очень бережно беря ее на руки. Замершая от этого жеста девочка во все глаза смотрела на незнакомого мужчину.
— Ну что, малышка, — поинтересовался мнением ребенка самый лучший, по мнению Ленки, мужчина на свете. — Возьмешь меня в папы? — и визг счастливого ребенка разорвал тишину палаты…
Дальше все завертелось как-то очень быстро. Димка как будто боялся, что Ленка передумает, потому расписали их моментально, затем через два часа на руках оказались документы об установлении опеки, а затем… Черная красивая машина везла семью в ресторан, чтобы начать новую историю. На Ленкиных руках плакала от счастья Машенька, которую гладил новый папа, а женщина понимала, что абсолютно и бесконечно счастлива.
Ночью, стоило закрыть глаза, Елена Викторовна оказалась на уже знакомой полянке. Маленькая девочка в сверкающих одеждах что-то рисовала на песке, непонятно откуда взявшемся в лесу, но выглядящем вполне органично. Наконец она подняла голову, заметив доктора Ленку.