Личный паноптикум. Приключения Руднева

– Дмитрий Николаевич, вы во многом правы! Да, большая часть моих предсказаний – мистификация. Я просто понимаю по вопросам, что хотят услышать люди, и отвечаю сообразно. Но это не всегда так! Иногда оракул и впрямь вещает через мои уста!

Руднев с недоумением смотрел на пифию. Казалось, женщина сама верила в то, о чем говорила.

– Сударыня, – мягко произнес наконец Дмитрий Николаевич. – Вы хотите сказать, что, когда вы сегодня отвечали на мой вопрос, это был реальный ответ оракула? И про обожженную руку тоже вещал он?

– Да, господин Руднев. Именно это я и пытаюсь вам объяснить. Я настоящая пифия. И не важно, готовы вы в это поверить или нет…

Дмитрий Николаевич нахмурился.

– Я вижу, вы не хотите быть со мной откровенны, сударыня, – сказал он сухо и поднялся. – В таком случае нет смысла продолжать наш разговор. Честь имею откланяться, мадмуазель.

Руднев направился к двери, но не успел он сделать и десятка шагов, как за спиной его раздался шорох. Дмитрий Николаевич резко обернулся.

Мадмуазель Флора сидела абсолютно прямо. Лицо ее помертвело и застыло в какой-то необъяснимой пугающей гримасе. Невидящий взгляд широко распахнутых глаз пифии слепо шарил по комнате, пока не остановился на Рудневе. Ее рука, унизанная золотыми браслетами, поднялась в давешнем указующем жесте.

– Ты! – провозгласила пифия низким грудным голосом. – Задай свой вопрос!

От этого неживого голоса, а пуще от пронзительного взгляда, вперяющегося в него, у Дмитрия Николаевича холодок пробежал по спине и сердце забилось гулкими тяжелыми ударами.

– Задай свой вопрос, смертный! – повторила пифия.

– Прекратите этот спектакль, – тихо произнес Руднев.

Хотя он не на йоту не верил в реальность происходящего, в горле его отчего-то пересохло.

– Задай вопрос! – настаивал грудной голос. – Тебе не уйти от ответа!

Дмитрий Николаевич чувствовал себя раздосадованным на нелепую комедию, что разыгрывала перед ним Флора, а еще более на то, что на несколько секунд поддался на эту игру и испугался.

– Прощайте, сударыня, – сердито бросил он и снова повернулся к двери.

– Тебе не уйти от ответа! – повторила пифия ему в спину. – Знай же, смертный! Ты есть всему причина! За твои грехи агнец невинный принял смерть на кресте!..

– Аминь! – не оборачиваясь, сквозь зубы процедил Руднев и снова пошел прочь.

Дойдя до двери, он не выдержал и обернулся.

Флора недвижимо лежала на лектусе. Голова ее откинулась, глаза были закрыты.

– Мадмуазель Флора? – позвал Руднев, ответа не последовало.

Дмитрий Николаевич вернулся к подиуму, обошел стол и склонился над женщиной. Дыхание ее было ровным, веки слегка вздрагивали. Последняя дельфийская пифия спала.

В голове Дмитрия Николаевича мелькнуло подозрение. Он взял бокал Флоры и понюхал его содержимое, но никакого постороннего запаха не почувствовал. Руднев смочил в вине салфетку и, забрав ее с собой, вышел из залы.

Проходя через этаж, он увидел открытую дверь в то помещение, где ранее проходил сеанс предсказаний. Там было темно. Он вошел, пошарил по стене рукой и нащупал выключатель.

Тусклый электрический свет неясно осветил зал. Руднев обогнул ряды стульев и заглянул за золотистый занавес. Там тоже неярко горела пара электрических ламп. Обитые черным крепом стены создавали иллюзию теряющегося во тьме пространства. По центру стояли тренога и курительница. Более ничего интересного здесь не было. Зал выглядел скучно и прозаично, но Дмитрий Николаевич все же потратил несколько минут на методичный осмотр пола, занавеса и стен, да так ничего и не нашел. Если у пифии и был оракул, скрывала она его явно не здесь.

Глава 7

Когда Дмитрий Николаевич покинул особняк Миндовского, город уже окутывали мягкие вечерние сумерки. Едва он ступил за ворота, от стены соседнего здания отделилась высокая узкая фигура и направилась в его сторону.

– Белецкий, ты почему домой не поехал? – спросил Дмитрий Николаевич, узнав друга. – Или ты меня тут до утра сторожить собирался?

– Мадмуазель намеревалась задержать вас на всю ночь? – поинтересовался в ответ Белецкий.

– Даже и не знаю, что тебе ответить, – признался Руднев. – В какой-то момент я не исключал такой возможности. Но, как оказалось, у нашей пифии были иные намерения.

Дмитрий Николаевич коротко рассказал обо всем происшедшем в зале с фонтанами.

– Напрасно вы давеча жаловались, что вечер у вас нудный намечается, – заметил Белецкий и добавил: – Кстати, мне тоже скучать не пришлось. Пока я вас дожидался, тут преинтереснейший спектакль развернулся с господином фамильяром в главной роли, – и он принялся рассказывать: