Личный враг адептки

Она входит, закрывая за собой дверь, и формируя в руках боевой шар. Это — будто конец всем стараниям, и я с обреченностью прикрываю глаза, не в силах больше сопротивляться.

Глава 39

Тина

За прикрытыми глазами я слышу, как Ройн что-то кричит Фелиции, и бросается на нее. Затем вспышка света — и Ройн как-то тонко вскрикивает, а затем раздается звук обмякшего тела.

Не хочу смотреть.

Я устала, слишком устала, и нет сил сражаться дальше. Сколько прошло времени? Крис должен был заподозрить неладное! Может, он уже схвачен и нет никакой надежды?..

— Твоя очередь, маленькая дрянь, — раздается над головой, и легкий звук шагов вызывает отдаленный страх, — Зольгард велел не портить тела, но твое изначально выглядит потрепанным. Так что…

Она усмехается, и я чувствую потоки магии, когда в ее руках снова формируется боевой заряд. Сейчас она ударит, и я отключусь до самого конца, а когда очнусь, будет уже поздно — вокруг меня в телах знакомых людей будут не те, а народ даже не узнает, что ими больше не правят настоящие король и принц… А Крис…

В этот момент мне становится особенно смешно, как я защищала перед ним Брайна, и думала, какой Крис нетерпимый грубиян! Его подколы, бесконечные придирки и шутки — все казалось доказательством ужасного характера, а спокойствие и выдержанность Брайна — едва ли не благородством.

Сейчас я бы все отдала, чтобы сказать Крису, как я ошибалась. Какая была дура, и как бы хотела попробовать пожить, глядя на него совсем другими глазами. Не просто Пары или друга. Нет. Перед смертью глупо врать себе, что эти поцелуи были лишними, или ошибкой, или не снесли мне голову, давая ни с чем не сравнимые эмоции…

— Тина!!!

Этот крик настолько совпадает с моими мыслями, что в первые секунды я чуть улыбаюсь, не открывая глаз. Он так ярко отображается в моей голове, что я почти слышу его голос…

— Ты блин Щит или где?!

Грубый, с отчаянием вопрос заставляет распахнуть глаза, и в этот же момент передо мной вырастает спина Криса. Он активирует Меч — и фаербол Фелиции отскакивает от него, ударяя и оставляя глубокую вмятину в шкафу.

— Крис…

Парень, весь взмокший и буквально трясущийся от адреналина, лишь чуть-чуть разворачивает шею, и посылает мне один единственный взгляд.

Там — все.

Злость от того, что я уселась, скрутившись клубочком, и не пытаюсь себя защищать. Огромная вина, будто то, что я сижу тут связанная — целиком и полностью его рук дела. И просто необъяснимое облегчение — он нашел, он спас, защитил и освободит…

Я сглатываю, получая такой мощный заряд эмоций, и тянусь к резерву, пока Фели яростно кричит что-то, собираясь еще раз атаковать. Какое счастье вновь обнаружить, что я могу пользоваться магией, я не бесполезна, ч снова сильна и почти свободна!

Мой фаербол, призванный прожечь веревки, вылетает каким-то дико мощным, и с громким «ба-бах!» раскурочивает стену позади. Крис оборачивается, отвлекаясь на шум — и Фели использует момент, чтобы запустить боевой шар.

— Нет! — буквально рычу я, и Щит ярко-золотой вспышкой вылетает вперед, поглощая и сжигая ее заряд, а также отбрасывая саму девицу к двери.

Фели от неожиданности не успевает подготовиться, и лишь беспомощно вскрикивает, ударяясь затылком о дверь. Крис не медлит — и тут же посылает к ней остатки моих веревок, делая узлы на ногах и руках.

Я, не веря своему счастью, облегченно распрямляю конечности, чувствую в них приятную, колющую боль. Крис присаживается напротив — и, глядя в глаза, начинает медленно растирать мне ноги.

— Это было… Мощно.

Его голос срывается на какой-то хрип, будто фраза совсем не та, что он хотел на самом деле сказать. Я выдавливаю кривоватую усмешку — и киваю.

— Ага.

Мы смотрим друг на друга, пока руки Криса мнут мою кожу, пробираясь все выше к бедрам. Он наклоняется, двигаясь ближе, когда я уже почти не дышу — и переходит на мои запястья, растирая и их.

— Сильно болит?

Почему он говорит так, будто больно ему? Даже рот скривил — и мне не нравится то, что он так мучается.

— Нет. Правда, уже совсем нет — падать лбом было больнее…

На этих словах лицо Криса окончательно белеет, и с тихим стоном он притягивает меня к себе, прижимаясь губами в лоб. Я буквально притиснута к его телу, и мы замираем, оба с неловким чувством, но правильным, так одинаково ощутимым счастьем. Мы вместе! Слава небу, он жив, рядом и судя по виду, почти не пострадал…

— Прости меня, Птичка. Я не знал. Я не хотел. Мне так нужно было знать, что ты в безопасности, что в итоге я сделал самую большую ошибку — отпустил тебя от себя.

Разве это не идеальный момент, чтобы признаться ему в том, что я чувствую? Ведь пару минут назад я была уверена, что умру, и жалела лишь о том, что не сказала Крису, как он мне дорог… Сейчас он произнес почти то же, и мои глаза мгновенно заволокло слезами, отчего я шмыгаю, и ворочаюсь в его руках.

— Крис.

— Да?

Его губы отрываются от лба, покрывают его легкими поцелуями, и легко обдувают, как делала мама в детстве на бесконечные ушибы. В груди разрастается щемящее чувство, которое вот-вот должно выплеснуться наружу.

— Говори, Птичка. Что такое?