Личный враг Бога

– Уже все? – Маг пошевелился, высвобождая из-под себя вывернутую руку.

Глеб вскочил на ноги.

– Да! Да! Вот черт! – кричал он. – Ушли! Ну ты и напугал меня! А! Чертяка! Живой! – Он обхватил мага руками и стал аккуратно переворачивать его, помогая другу сесть, выпрямиться, принять нормальное живое положение. – А я уж было подумал!

– Это ты зря так думал, – пробормотал Коготь. Он был весь исцарапан, покрыт кровоподтеками, под глазами расползлись пятна синяков, на лбу багровела шишка. – Я еще поживу. Я еще долго поживу… Долго… Поживу… У-у! Что ж так больно? Слышь, Глеб… У тебя осталась мазь? Ну, которой ты меня мазал… после драки с оборотнем… Как его? Торк… Да… В деревне… Помнишь? Ободрали… всю кожу, черти… скальпировали…

– Конечно. Я уж и забыл про нее. Сейчас, погоди… – Глеб суетливо копался в поясе, пытаясь выудить из маленького нашитого кармашка баночку с гоблинским снадобьем. – Сейчас… Сейчас… – бормотал он, размешивая мазь неуклюжими ободранными пальцами.

Не жалея чудодейственного средства, Глеб густо покрыл все ссадины и царапины друга, мазнул себя по кровоточащей ране на левой руке – все-таки достали его мечом, хоть он и не заметил этого в пылу схватки – и отбросил опустевший горшочек в сторону.

– Умели твои гоблины шаманить, – признал Коготь, чувствуя, как холодок стягивает раны, как отступает боль, как светлеет голова и наливаются силой мышцы.

К ним подошел Тролль. До последнего момента он гнался за разбойниками и остановился лишь тогда, когда один из них нырнул в воду и поплыл прочь, на другой берег, к нависающим спасительным кустам. Великан реки ненавидел, и один только вид плывущего человека отрезвил его, пробрав дрожью. Прекратив бесполезное преследование. Тролль повернул назад.

– А ты где был? – спросил он мага. – Видел, как мы их сделали? Это не какое-то там чистоплюйство. Это работа настоящих мужчин. – И великан гордо обвел руками холм, на котором валялись мертвые тела – с размозженными черепами, обезглавленные, покрытые многочисленными ранами, со вспоротыми животами – страшное кровавое зрелище, еще более ужасное потому, что над всем этим кошмаром ярко светило солнце и плыли по голубому небу легкие, такие мирные облака. Высматривая ценные вещички, среди трупов ходили погонщики, своей сосредоточенностью и неторопливостью похожие на грибников, – мародерство в Мире процветало во все времена, у всех народов.

К друзьям подошел Свертль. Усталый, перемазанный чужой кровью, в простой кольчуге. Повелитель ничем не отличался от своих менее именитых сородичей.

– Спасибо, – сказал он. – Я рад, что взял вас в свою охрану.

– Мы ценим твою признательность, – ответил Коготь, – но хотелось бы, чтобы ты выразил ее в золоте.

Гном пристально посмотрел на мага и сказал:

– Когда-нибудь жадность тебя погубит.

– Скорее меня погубит любовь к приключениям.

Позади раздался лязг и тяжелый топот ног. К Свертлю подбежал взмыленный Смирл. Он вытянулся под суровым взглядом Повелителя и отрапортовал:

– Отряд разбойников в тридцать человек уничтожен. Наши потери – пятеро убитых, пятнадцать раненых, из них трое тяжело… – Смирл замолчал, растерянно опустил глаза и тихо, совсем не по-уставному, пробормотал, разведя руками: – Никогда они так не делали… Обычно без хитростей… В лоб… Кто бы мог подумать… что отвлекают… – и совсем съежился под гневным взглядом Свертля. Сейчас Повелитель гномов выглядел, как и подобает выглядеть Властелину Подземного Царства – его глаза сверкали сдерживаемой яростью, он подался вперед, сложив руки на груди. Невысокий, но властный, он напомнил Глебу Наполеона. – Ты допустил… – начал было Свертль гневно, но замолчал и обвел тяжелым взглядом людей и гномов, остановившихся и смотрящих на эту сцену.

– Ладно, – сказал Свертль чуть тише, – поговорим потом. А сейчас дай своим воинам отдохнуть и позаботься о раненых… Черт тебя побери! – не сдержавшись, выругался он.

– Да, господин! – Смирл облегченно выдохнул и, развернувшись, побежал назад, туда, где стоял, выстроившись в ровную шеренгу, его отряд.

– Я стал очень невыдержанным, – ни к кому конкретно не обращаясь, заметил Свертль.

Двуживущие друзья – гном, два человека и тролль – медленно пошли к каравану. Гномы-торговцы уже суетились среди животных, проверяя свое отвоеванное имущество.

Закончив обирать трупы, возвращались к лошадям и быкам погонщики. Им еще надо было готовить обед.

Вечером того же дня, после короткого отдыха, караван перешел вброд реку и продолжил свой путь к Городу. Позади остались пять скромных могильных холмиков и десятки незахороненных человеческих тел, на которых уже вовсю пировали рыжие степные волки и вонючие стервятники.,

Дневная жара спала, и идти стало значительно легче.

Сидя на спинах животных, дремали погонщики, привыкшие к кочевой жизни. Лишь иногда они приоткрывали глаза и сонно оглядывались по сторонам. Гарцевали на дорогих скакунах торговцы. Рядом бодро вышагивала охрана.

Незаметно на степь опустилась ночь. Загорелись в небе холодные искры звезд, выкатилась из-за холмов луна, залив все вокруг бледным матовым светом.