Комментарии*
Вовчик~НатальяА с хуя ли меня должны наказывать за такие слова?
Бедный Йорик
Комментарии*
Бедный Йорик~Бедный ЙорикЗомби-апокалипсис…Где-то это уже было.
Блудный сын
Николай Валерьевич
Комментарии*
Седьмой сын седьмого сына~Николай ВальеревичДа ладно, нахуй? Что серьезно? Википедию открой, заебал.
Лавкрафт на минималках
Комментарии*
Тентакля с глазками~Лавкрафт на минималкахПх’нглуи мглв’нафх Ктулху Р’льех вгах’нагл фхтагн, епта. ПрыЩъ~Тентакля с глазкамиРаунд!
Истовый
ДА ОН МЕССИЯ!!!
Комментарии*
Адептус ПельменейБахнув~ИстовыйНет, он Альфарий! Гидродоминатус~Адептус ПельменейБахнувТогда почему он не перекатывается? Гвозди Мясника~ГидродоминатусПотому что я — Альфарий! Омегон~Гвозди МясникаНет, я — Альфарий!
Достойный
Комментарии*
Адептус ПельменейБахнув~ДостойныйКадия стоит!
Кусь за жопку:>
Остальные комментарии<…>
Глава 10. Кабум? Да, Рико, кабум!
Нельзя полностью, на сто процентов, быть готовым к тому, что на твоих руках умрет человек. Живой человек, а не восставший из мертвых.
Это происходит не так, как в фильмах. Совсем не так.
Они, за редкими исключениями, не говорят тебе высокопарных и запоминающихся фраз, которые можно вставить в трейлере, дабы заинтересовать потенциальных зрителей. Кровь, боль и ужас. Холодящее душу дыхание смерти на загривке. Они плачут, кричат, срут и ссут под себя. Умоляют тебя помочь им выжить, а ты прекрасно понимаешь, что они трупы. Груз 200. Без шансов. Или… или они вообще перестают на что-либо реагировать. Абсолютно пустой взгляд мертвеца, который еще дышит и сердце которого еще бьется.
И знаете почему некоторые ветераны перепаханных взрывами полей мало рассказывают о том, что там было? Не только из-за нежелания вспоминать закопченный Ад на Земле. Нет. Их пугает вероятность того, что те, кому они об этом рассказывают, могут пойти убивать людей. И вот тут момент зависит от характера рассказчика. Одни опасаются, что вот этот еще безусый пацан, знакомый с войной, только по стратегиям и шутерам, отправиться в горячую точку, где в лучшем случае и останется куском мертвечины, что склюют стервятники, а зверье растащит кости. В худшем — он вернется. Покалеченный телом и душой. Человек, которого смяла, перекрутила, сломала и деформировала жизнь ТАМ, что уже не способен адаптироваться к реалиям гражданки. А вот других, до дрожжи в коленных суставах, пугает вероятность, что тот же самый пацан, отправившись в Преисподнюю, созданную руками рода людского, внезапно поймает себя на мысли, что ему нравится. Нравится калечить и убивать. Нравится смотреть на чужую боль и смерть. Нравится упиваться своей силой и нравиться чувствовать тяжесть оружия в руках, верного оружия, что уничтожит всех — и союзников, и врагов и мирняк.