Лидер Культа. Том I

Не без труда, но я принимаю вертикальное положение. Ребра еще болят, голова гудит и немного кружится, но состояние и вправду "удовлетворительное".

Глядя исподлобья, Тони постепенно мрачнеет. Мы не виделись с момента выпуска из приюта, больше двух лет, и я бы с удовольствием не видел его рожу до конца своей жизни.

— Нет, Тин-Тин. Не забыл.

— Это хорошо, — киваю я и заряжаю хук в челюсть этой крысе.

На всю палату раздается визг испуганной послушницы.

Я хватаю Тони за грудки и успеваю ударить еще раз прежде, чем он пинает меня в живот, заставляя перелететь через собственную койку.

— Ты… во всем виноват… — рычу я, пока поднимаюсь на ноги, а послушница убегает за помощью. — И ты заплатишь за это!

— Вперед, придурок! — бьет себя в грудь Тони. — Давно мечтал вправить тебе мозги!

Со звериным рыком я бросаюсь на противника, пытаюсь взять в захват, но этот подонок всегда боролся лучше.

Мы оказываемся на полу вместе и начинаем тупо месить друг друга. Прямо как в нашу первую встречу в приюте, когда мы еще не были ни друзьями, ни врагами…

Глава 11

— Достопочтенная Аннабель, поможете моему другу? — бархатистый голос Тони льется как из бочки с медом. — Гильдия будет вам очень признательна…

Слышу усталый вздох, шуршание платья и стук каблуков, направляющийся к моей койке. Сестра милосердия, обрабатывающая раны на моем лице, встает со стула и уступает место Старшей жрице.

После драки с Тони нам обоим оказывается нужна медицинская помощь. Мне ее оказывают младшие жрицы, что работают в лечебнице при храме, так называемые сестры милосердия. Моим старым знакомым же занимается сама Старшая жрица.

Насколько я помню из различных источников, Старшие жрецы и жрицы стоят во главе храмов. По статусу это положение близко к низшим аристократам без Дома, потому к ним обращаются "достопочтенные".

Последовательницы конкретно Берегини занимаются помощью всяким обездоленным, бездомным и больным, у которых нет денег и страховки на лечение в нормальных больницах. К последним отношусь и я.

Дрюков предлагал мне оформить медицинскую страховку, но, вспоминая его настойчивость и недавно вскрывшиеся денежные махинации, я отчасти рад, что не согласился. В противном случае от моей зарплаты уже на тот момент остались бы считанные солы.

В целом, я могу представить, как прохожие глубоким вечером находят на Набережной тело какого-то парня, только что искупавшегося в городской реке, без документов и налички. Что им оставалось делать? Только звонить в имперскую службу, которая и доставила меня в одну из бесплатных лечебниц Берегини.

С одной стороны, мне повезло, что обо мне позаботились. С другой: меня обобрали. По словам тех же жриц, когда меня доставили, при мне не было ни телефона, ни банковской карточки. Конечно, их могли забрать братки Хобби. Но в тот момент они, кажется, были заняты немного другим. Остаются те самые добрые прохожие или, возможно, даже имперская служба.

Как бы там ни было, но в ближайшее время мне нужно добраться до банка, заблокировать карточку и номер телефона, пока на мои данные не оформили с десяток-другой микрокредитов. Что очень вероятно, потому что в отключке я пролежал два гребаных дня!

Якобы пациентов много, за всеми не уследишь. Первую помощь мне оказали и оставили ждать, пока до меня доберется очередь и врач-волонтер займется моими травмами. Неприятно признавать, но, похоже, если бы не Тони, я мог бы здесь и загнуться…

Так или иначе, но этот крысеныш благодарностей не дождется!

Хотя мне и жутко хочется узнать, что происходит на соседней коейке, но я лежу неподвижно и смирно принимаю помощь сестер милосердия. Из-за заплывшего глаза и сломанных ребер мне с трудом удается дышать — не то, что подглядывать за сестрой Аннабель и Тони. Но мне все же не дают покоя слова смуглого.

Как одна жрица, допустим, даже хороший врач, может за несколько часов привести в норму то, во что меня превратили гильдейские отморозки? И как она собирается провернуть это снова, не имея при себе никаких врачебных инструментов?

Даже больше: она уже это провернула с Тони. Потому что в драке досталось не только мне. Одним из ударов я однозначно сломал смуглому челюсть. Я слышал хруст, и сам парень не мог говорить до тех пор, пока им не занялась Старшая жрица.

Теперь же Тони без каких-либо неудобств снова заливается соловьем. Получается, что Аннабель вылечила его буквально за пятнадцать минут. Но как такое возможно?

Встав где-то перед койкой, Старшая жрица опускает ладони над моей грудью. Она не касается тела, но я чувствую тепло ее ладоней и… свет? Откуда льется этот зеленый свет?

А еще звук. Едва различимый даже при такой близости. Словно пение цикад или шелест древесных листьев. Музыка леса, музыка… жизни.

Эта песня успокаивает, расслабляет, уносит за собой в далекие безмятежные края. Но, как и все хорошее, она быстро заканчиватся.

Очнувшись от наваждения, я делаю вдох — и выдох. Свободно, легко. Без боли от сломанных ребер.

— Какого…