Лидер. Сергей Павлович Павлов

Зимой 1972 года состоялась Олимпиада в Саппоро, вполне успешная для наших спортсменов. Однако не обошлось без неприятностей. Детали этой истории неизвестны, но… после Олимпиады возник конфликт с тренерами хоккейной сборной – Аркадием Чернышевым и Анатолием Тарасовым. Один из близких людей к миру хоккея рассказал мне, что тренеры затребовали себе иных наград, чем должны были получить. Павлов не мог принять их условий, даже если речь шла о выдающихся тренерах. В результате они подали в отставку, заявив, что устали, плохо себя чувствуют… Расчет был прост – традиционно после Олимпиады наша хоккейная команда, эмоционально опустошенная, чемпионат мира проигрывала. Вот, мол, проиграют и вернутся к нам с поклоном. Причем эта идея исходила от Тарасова. Несколько лет спустя Чернышев однажды обмолвился: и зачем я Тольку тогда послушал…

По другой версии, они хотели действительно отдохнуть и уйти непобежденными, а как там дальше сложится, их уже не волновало. Чернышеву и дома говорили: ну отдохни, куда гнаться, выиграл и так все, что можно, больше тебя никто не выигрывал.

«Конфликт Павлова с Анатолием Владимировичем Тарасовым был неизбежен, – вспоминал Владимир Юрзинов. – Павлов был настоящим лидером, он должен был вести за собой. И у него это прекрасно получалось. Тарасов же, при своем характере, никогда не мог согласиться на роль «исполнителя». Приход Павлова в Спорткомитет вызвал у него весьма негативную реакцию».

«Будут еще нами «комсомолята» руководить, да не бывать такому», – говорил Тарасов, полагая, что ему все-таки удастся перебороть сравнительно молодого председателя Комитета. Но в том-то и дело, что Тарасов был человеком ЦСКА и прямых контактов у них с Павловым не было, разве что когда дело касалось сборной. Но и в сборной главным тренером был Аркадий Иванович Чернышев. Павлов отвечал за все сборные СССР, и то, что творилось в ЦСКА, его не касалось. Хотя, конечно, он все знал. Так что Тарасова он, разумеется, принимал, выслушивал его доводы, но вел свою линию. Тарасову стало ясно, что подчинить себе Павлова ему не удалось и диктовать политику в области хоккея не получится. Уход Чернышева и Тарасова после Олимпиады в Саппоро в 1972 году Павлов воспринял спокойно, «отдав» сборную Всеволоду Михайловичу Боброву. Олимпиаду-72 выиграла команда Чернышева – Тарасова, а Бобров вместе с Николаем Пучковым через несколько месяцев был вторым на чемпионате мира в Праге. Никаких «оргвыводов» не последовало, разве что вторым тренером сборной вместо Пучкова стал Борис Кулагин. Бобров остался руководить сборной и начал готовить ее к встрече с канадскими звездами. Кстати, Аркадий Чернышев перед этой Суперсерией-72 ездил в Канаду в качестве «разведчика».

Весной, а вернее в мае, состоялся секретариат ЦК КПСС, на котором Павлов должен был докладывать о подготовке советских спортсменов к мюнхенской Олимпиаде. К этому времени уже работала настоящая научная бригада, которая следила за ситуацией, и по их выкладкам получалось, что на этот раз в неофициальном зачете наша команда должна Олимпиаду выиграть. Хотя возможны и сюрпризы.

На этом же секретариате Павлов доложил о предстоящей суперсерии по хоккею, которая должна начаться во время Олимпиады. Сейчас все результаты ее известны, а тогда… Самым ярым врагом серии оказался Суслов, ссылавшийся на свои источники – вот, мол, канадцы считают, что они выиграют все восемь матчей, так что серия закончится с сухим счетом. Павлов возразил: мало ли что канадцы пишут, наши хоккеисты выступят достойно. Брежнев, который был фанатом хоккея, болельщиком № 1, относился к этому проекту спокойно, но при всех членах Политбюро конфликтовать с Сусловым побаивался. Дело дошло до того, что Суслов потребовал, чтобы Павлов написал расписку, что все матчи наши не проиграют. Павлов взял и написал. Суслов пообещал, что в случае проигрыша хоккеистов Павлов «вылетит из партии, со всех постов и даже дворником в Москве не устроится». Надо сказать, что отвратительные качества Суслова хорошо знали многие руководители – иезуит по характеру, ортодокс до мозга костей, человек весьма одиозный. Он сломал немало судеб, многие его ненавидели, но связываться с ним побаивались. Чуть что – он кидался к Брежневу и жужжал ему в ухо своим нудным голосом привычные наветы, опираясь на откуда-то высосанные постулаты классиков марксизма-ленинизма.

И вот с таким «напутствием» от влиятельного члена Политбюро руководителю советского спорта предстояло через несколько месяцев отправляться на Олимпиаду.

Летом Тарасов пришел к Павлову и, естественно, был принят. Знаменитый тренер доказывал, что лучше послать под его руководством команду ЦСКА, она, мол, сыграет лучше. Устроили контрольный матч, и «сборная Боброва» одержала более чем убедительную победу. Вопрос был решен окончательно.

Олимпийцы получили традиционные напутствия и улетели в Мюнхен. Хоккеистов, тем не менее, перед отлетом в Канаду не «накачивали».