Лидерство во льдах. Антарктическая одиссея Шеклтона

Времени на раздумья и колебания не оставалось. Шеклтон перебрался на другую сторону хребта и начал яростно прорубать теслом путь вниз по склону. Мороз крепчал с каждой минутой, солнце почти исчезло. Спускались они невыносимо медленно.

Примерно через полчаса твердая поверхность льда стала мягче, а это значило, что спуск был менее крутым. Шеклтон остановился, как будто вдруг осознал бессмысленность того, что делал. С той скоростью, с которой они спускались, им потребовалось бы еще несколько часов. Да и возвращаться уже было поздно.

Он прорубил теслом небольшую площадку и позвал к себе остальных. Ничего не нужно было объяснять. Они стояли перед выбором: либо остаться на месте, но тогда через два-три часа все замерзнут; либо спускаться вниз так быстро, насколько возможно. Поэтому он предложил съехать вниз…

Уорсли и Крин были в шоке, в особенности от того, что именно Шеклтон предложил этот безумный план. Но он не шутил — и даже не улыбался. Он имел в виду именно то, что говорил, и все знали об этом.

Крин спросил, что будет, если они налетят на камень.

Шеклтон на повышенных тонах возразил, что они не могут оставаться на месте.

Уорсли тоже вступил в спор: его волновал склон. Что, если он не пологий и внизу их ждет еще один обрыв?

Шеклтон начал терять терпение. Он снова спросил, могут ли они оставаться на месте.

Ответ был ясен всем — Уорси с Крином нехотя признали это. Действительно, по-другому быстро спуститься вниз они не могли. Все согласились с таким решением. Шеклтон сказал, что они будут катиться вместе, держась друг за друга. Они быстро сели на снег и привязали себя веревкой друг к другу, чтобы держаться вместе. Уорсли обхватил Шеклтона ногами вокруг пояса, а руками — за шею. Крин точно так же уцепился за Уорсли. Они стали похожи на трех саночников без саней.

На все ушло чуть больше минуты, и Шеклтон никому не дал времени на раздумья. По сигналу готовности он оттолкнулся — и сердца этих трех мужественных людей замерли. На какое-то мгновение они как будто зависли в воздухе, а затем в ушах безумно засвистел ветер, и они помчались сквозь белые клубы снега. Вниз… вниз… Они кричали, не столько из-за ужаса, сколько от того, что просто не могли сдерживаться. Быстро нараставшее напряжение в ушах и груди выжимало из них эти крики. Все быстрее и быстрее — вниз… вниз… вниз!

Склон стал более пологим — и скорость начала постепенно снижаться. Через несколько мгновений они резко остановились в сугробе.

Осторожно встали. Сердца бешено стучали, они еле могли дышать. Еще миг — и все безудержно захохотали. То, что сотню секунд назад было ужасающей надеждой, превратилось в потрясающую победу.

Они посмотрели на быстро темневшее небо, на то, как вокруг горных вершин примерно в двух тысячах футов над ними собирается плотный туман, и почувствовали особую гордость человека, который в опасный момент решается на что-то совершенно невозможное, — и побеждает.

Перекусив печеньем и содержимым пайков, они пошли на восток по снежному склону. Путь в темноте был нелегким, опасались расщелин. Но с юго-западной стороны силуэты горных вершин слегка подсвечивались. Примерно через час свечение усилилось — теперь дорогу путешественникам освещала полная луна.

Какое это было зрелище! В лунном свете любая расщелина была хорошо заметна, каждый холмик отбрасывал тень. Они продолжали идти дальше, сопровождаемые дружественной луной, но после полуночи все чаще стали останавливаться, чтобы передохнуть, — усталость становилась невыносимой. Сил придавало только осознание того, что цель все ближе.

Около половины первого они поднялись уже примерно на четыре тысячи футов. Склон стал еще более пологим, затем выровнялся и постепенно начал спускаться вниз, слегка изгибаясь к северо-востоку — как раз к бухте Стромнесс. Все больше надеясь на удачу, люди двинулись в ту сторону. Между тем мороз крепчал, а может быть, из-за усталости они начали чувствовать его сильнее. Поэтому в час ночи Шеклтон разрешил всем остановиться и немного перекусить. В половине второго они уже снова были в пути.

Спускались больше часа, затем увидели воду. Там в свете луны виднелся остров Муттон, расположенный в середине бухты Стромнесс. Двигаясь дальше, они узнавали многие знакомые места и с радостью указывали на них друг другу. Через час или два они уже будут внизу.

Вдруг Крин заметил расщелину справа… а впереди еще несколько расщелин. Они остановились, сбитые с толку. Это же ледник! Но вокруг бухты Стромнесс не было никаких ледников. И тут все поняли, что жестоко обмануты собственными стремлениями и надеждами. Остров перед ними был совсем не островом Муттон, а знакомые элементы пейзажа оказались плодом воображения.

Уорсли достал карту, и все собрались вокруг него, освещаемые лунным светом. Они спустились к тому, что, скорее всего, было заливом Фортуны, который находился к западу от бухты Стромнесс. Значит, придется снова возвращаться по своим следам. Ужасно разочарованные, они начали подниматься обратно.