Лифчик для героя. Путь самца - 2.

Через три дня снова появился Налимов и, намекая на мою бороду и длинные волосы, спросил: «Обезьяна, ты что все здесь стоишь?» На что я ответил, что вовсе не обезьяна, а студент вуза. И если у него не хватает мозгов поступить куда-либо, кроме ментовки, а хватает лишь на то, чтобы придираться к людям, может, ему стоит подумать о том, кто он? Так мы вежливо оскорбляли друг друга, он обещал посадить меня в камеру, где сидят сексуально озабоченные психи. И, наконец, видя, что не реагирую, дошел до недозволенного, обозвав меня жидовской мордой. Я заявил, что это совсем не зазорно, гораздо хуже быть околоточным татарином, и заметил, что на протяжении веков татары улучшали свой генофонд и от дворников, как выяснилось, могут дослужиться до околоточных. Он тут же надел на меня наручники и отвел на три часа до выяснения личности. В камере, к счастью, никого не было, только в соседней синел алкаш.

Представ перед самым гуманным судом в мире, я заявил, что тоже хочу подать жалобу на товарища Налимова, оскорбившего меня так-то и так-то, и что действия его ведут к разжиганию межнациональной розни.

Судья порвал акт и послал Налимова на хуй, мотивируя направление движения вопросом: «Тебе что, гопников мало?» И вот тогда — спасибо господину Налимову — я приобрел убеждение, что если человек прав, то он может это доказать!

…Хотя я понимаю, что иногда бьют, и чаще всего ничего не докажешь, но все же верить в торжество правосудия приятно. А впрочем, и милиционеры в то время тоже были другие, они тогда еще не потеряли чувства собственного достоинства, и работать туда шли не те, что сейчас. Тогда они еще пытались побиться интеллектом. Может, у них и получалось плохо, но они пытались, и тот офицер Налимов просто генерал в сравнении с нынешними ментозаврами.

А сейчас у мусоронеров какие-то тривиальные ходы. Вот, например, я обычно, когда приезжал на работу в Москву, всегда останавливался у своего друга миллионера Полонского. Меня дико раздражают гостиницы, я там один, никому не нужный, хожу, брожу из угла в угол, не знаю, чем себя занять, потому гостил у него и обычно вместе с его охранниками и водителями ездил покупать блядей. Отправляясь на улицу, интеллигентно интересовался у него: «А тебе привезти какую-нибудь шмарочку с Тверской?» Он всегда отвечал, что не надо, ему есть с кем, и заразочки ему не нужно.

— Ну, видишь, у кого денег мало, тот и довольствуется малым, — сокрушался я и мчался за малобюджетницами.

Обычно брал двоих, так интересней, хотя, кроме цвета волос, такие девахи ничем не отличаются. Все они из «КривоГа РоГа», у всех я первый клиент, у всех жизнь тяжелая, пятнадцать детей и папа с мамой нуждаются в срочной операции на левом полужопии. И жопа у них — не часть тела а состояние украинской экономики.

А у ментов, пасущих проституток, имеется своя отточенная схема. Стоило купить красавиц и выехать из-за угла, как тачку тут же тормозили стражи порядка, аргументируя проверкой документов. Я показывал паспорт, у баб документов при себе никогда не бывает.

— Тогда проедемте в отделение для выяснения личности, — радовались менты.

— Минуточку! — возмущался я. — За девушек только что заплачено двести долларов. Если вы мне их компенсируете, то и забирайте, куда хотите.

— Нет. Не пойдет.

И тут опять канала моя отмазка.

— Ребята, вы знаете, кто я? — с интересом спрашивал у них.

— Знаем, конечно.

— Тогда скажите, хотите ли вы, чтобы и в утреннем, и в вечернем шоу на радио прозвучала история о ваших хитроумных планах по отъему денег у честного гуляющего населения?

— Нет. Не хотим.

И на этом мы мирно расставались. Иногда они даже извинялись.

Но, наверное, для того чтобы качать права, надо что-то собой представлять. А с другой стороны, кто знает? Все смутно и непредсказуемо в нашей прекрасной стране. Вот Ходорковский качал-качал и до сих пор сидит.

…А может, все же важно совсем не это. Может, важно все делать вовремя: когда строят капитализм — бежать на строительство. А если ты построил свою жизнь, получил хороший диплом и образование, то надо ли тебе строить карьеру торговки? Жизнь проще, скорее всего, Хельга сама ее себе усложнила.

Спокойствие, только спокойствие

По аромату моего мыла можно сразу сказать, какое у меня настроение: хозяйственное или туалетное.

У меня уже нет ни туфель на шпильках, ни длинных ногтей. От сидения дома я расплываюсь. Теперь на мой размер не подобрать красивой женской одежды, только что-то старушечье. Или все шить на заказ. Но о таком страшно даже думать. Вова, изредка появляясь, конечно, дает немного денег, хотя чаще просто привозит продукты. Я не могу сказать ему, сколько на самом деле мне нужно для поддержания «женской красоты». С каждым днем — все больше и больше. Кроме безденежья меня преследует призрак прошлого. Олег стоит надо мной, когда умываюсь, готовлю, ложусь спать…

* * *