Life Goes On

Возможно, к этому времени они уже сдались или поверили Биллу на слово. Если только он и Мария не ушли, прежде чем заполучить ураган, рожденный моим именем. Кровати были просто подняты. Словно поджав кончики пальцев, я ходил из комнаты в комнату и расправлял их, прежде чем снова спуститься вниз.

— Похоже, худшее уже произошло, — сказал Клегг.

Не было никаких признаков большого конверта желтого цвета, который я ожидал от Мэтью Копписа. Возможно, они тоже это обнаружили. Я проверил почтовый ящик, и он был пуст. Я вытащил батарейки из радио, чтобы оно перестало визжать, а Клегг перевернул на место стол, закрыл шкафы и поставил стулья вертикально. Это выглядело не намного хуже, чем разгром после одной из моих ссор с Бриджит в первые дни. Дисмал лежал перед камином, в котором еще был теплый пепел с тех пор, как Билл постоянно поддерживал огонь, чтобы заварить чай на случай, если отключат газ и электричество. Я сунул в камин руки.

— Они были здесь этим вечером.

Мы пошли на кухню. На тарелке стоял недоеденный бутерброд и чайник с холодным чаем. Я отдал сэндвич Дисмалу. В центре стола лежало напечатанное письмо, и, обведя его трижды, я прочитал:

«Ты доставляешь нам много хлопот, Майкл, и мне это не нравится. Что на тебя нашло? Я доверял тебе. Я никогда не думал, что ты будешь таким глупым. Сначала я подумал, что ты бегаешь по стране, потому что думаешь, что банда «Зеленых Ног» идет за тобой по следу. Я думал, тебе кажется, что ты делаешь мне одолжение своей тактикой уклонения. Я дошел до точки. Ты меня разочаровываешь. Кажется, что ты стал жертвой нервного срыва. Это не может быть чем-то меньшим. Что бы это ни было, я злюсь. Дела серьезные. Чтобы как можно скорее исправить ситуацию, мои ребята забирают Билла Строу и его девушку. Если ты не свяжешься с нами или не доставишь наши вещи, или и то, и другое, они попадут в очень большие неприятности. Ты знаешь, что я имею в виду. Если  это произойдет, тебе придется винить только себя. А когда мы доберемся до тебя, ты попадешь в еще худшую историю. Однако, если ты сдашь вещи без неоправданной задержки, я все равно тебя не прощу, хотя меня могут заставить забыть тебя.

Поверь, твой очень искренне,

К. Моггерхэнгер»

Клегг наполнил чайник чаем.

— Какие-то новости?

— Да. От Моггерхэнгера. Специальная доставка.

— Они вернутся? 

— Если нам повезет, у нас есть двадцать четыре часа.

В холодильнике было даже свежее молоко.

— Этого будет достаточно? 

— Так и должно быть. Сказано было мало, но подумать можно было о многом.

Мы пили. Я налил немного Дисмалу, который даже не возмутился, как будто понял, что наше положение тяжело.

— Все, что мы можем сделать, это поспать до утра.

— Я не могу участвовать в соревнованиях с такими условиями, — ухмыльнулся он.

— Мне бы хотелось, чтобы ты не пользовался всеми возможными преимуществами моих неудач, чтобы отточить свой стиль высказываний.

Я подошел к машине с обочины, затем остановился, глядя на  ясные и бесчисленные звезды Восточной Англии, и задавался вопросом, когда же я смогу сделать это снова.

Я лежал в постели, ломая голову над тем, что случилось с обещанными Мэтью Копписом бумагами. До сих пор я думал, что, если что-то пойдет не так с утилизацией товаров в багажнике машины, у меня, по крайней мере, будут его показания, на которые можно будет опереться, и что даже если бы я получил серьезный удар, они уже были бы на своих местах и на пути в Интерпол. С неба светлых перспектив я упал в невидимый мрак ничего. И все же это не казалось бесперспективным состоянием, в котором можно попытаться немного поспать.

Дисмал лежал на нижнем изголовье кровати, а это означало, что я не мог вытянуться во весь рост. Я не возражал, потому что сон, свернувшись калачиком, как если бы я снова был в утробе матери, казалось, работал, и следующее, что видел во сне —  пробирался сквозь густые и опасные действия, запертые в сгустившихся пещерах, подобных темным внутренностям кита. Мои ноги были невидимы, а голова тянулась вперед к какому-то свету, которого я так и не достиг. Я услышал медленное покачивание огромной птицы и в ужасе повернул голову, чтобы посмотреть, как она приближается, ожидая, пока она приблизится и меня увидят. Я никогда этого не видел, но две руки, схватившие меня за плечо, заставили меня закричать и проснуться.

 

Глава 28

 

Я думал, они пришли за мной. В окне была видна полоса света. Я скинул Дисмала с кровати, но Клегг схватил меня за плечо.

— Сейчас семь.

Я чувствовал себя хуже, чем когда ложился спать, но так было всегда. Если бы я проснулся в прекрасном настроении, я бы чувствовал себя ужасно. Я знал, что если бы завтра в это же время я был жив, мои шансы дожить до уровня моего библейского предела были бы средними. Дисмал спустился на разведку в поисках еды, а я полежал еще несколько минут и потягивал чай Клегга.