Лифт

Вот только ничего у неё не получилось — лифт падал очень быстро, и единственное, что смогла сделать эта гадость — попытаться выжить. Поэтому куски сломанной кабины меня не задели, и я не ощутил всей силы удара: слизь вспенилась, а я оказался в самом центре её амёбообразного тела, словно в коконе, поэтому выжил.

А вот ей не повезло. Странно, но она сдохла. Она засохла прямо здесь, на стенах кабины, словно пролитое на раскалённый асфальт молоко, и теперь легко отшелушивалась, распадаясь на большие белые хлопья.

Похоже, что тварь, упавшая на кабину перед тем, как лифт оборвался, тоже сдохла.

Я засмеялся.

Какая ирония!

Кто бы мог подумать, что всё обернётся подобным образом!

— Ну что, братан, как тебе вкус жизни, а? — спросил я себя вполголоса.

Нужно выбираться отсюда.

Я начал выкарабкиваться из обломков лифта, используя видеокамеру в качестве фонарика. Ободраная нога жёстко саднила, но я сжал зубы и всё-таки перелез через разрушенную кабину.

Похоже, что я попал в подвал.

Где-то должен быть выход на улицу.

Хотя… На улице творится чёрт знает что: там вовсю бушуют эти… не знаю как их назвать. Что это вообще? Армия сатаны? Пришельцы из космоса? Неудавшийся научный эксперимент?

Я не хочу видеть ничего из вышеперечисленного.

Лучше переждать здесь. Пускай военные зачистят город, потом можно будет и выбраться.

— Твою мать, ну хоть одна хорошая новость, — прямо передо мной в свете дисплея выплыла гора из коробок с консервами. Похоже, в многоэтажке был свой магазин, а здесь располагался склад с продуктами.

Я нашёл среди коробок обтяжку дешёвого пива.

Вот теперь можно и отметить спасение.

Только-только мои пальцы собирались открутить крышечку на первом попавшемся баллоне, как я услышал знакомый нежный голос:

— А я-то думала, ты никогда не очнёшься…

Медленно-медленно моя рука опустилась.

Я медленно поставил баллон с пивом на землю и закрыл глаза.

Господи, почему ты не убил меня в лифте?

Почему ты подстроил всё именно так, неужели я настолько плохой человек?

Почему моё наказание должно быть настолько жестоким?

— Смотри мне в глаза, падаль! — теперь это было нечто большее, чем просто голос. Как будто слова произносили тысячи голосов, каждый на свой лад.

Нет, не хочу, не буду, не надо.

Что-то прохлюпало рядом, вокруг меня, и взяло из моих рук видеокамеру.

— М-м-м, надо же, цела… Замечательно. Ты не возражаешь, если теперь я буду снимать кино, а? Кстати, познакомься с моим новым домашним зверьком. Я назвала его Стеклыш.

Я услышал звонкое постукивание по бетонному полу. Как будто ко мне подбиралась хрустальная заводная игрушка.

— Посмотри же на меня, господин порноагент.

Передо мной была пенящаяся белая масса, из которой торчали кровоточащие куски того, что некогда было Лизой. Какое-то подобие человеческой формы сохранилось, но конечности торчали как попало: ноги в разных плоскостях, руки одна выше другой… и ещё — дымящие розовые внутренности опутывали эту ужасающую фигуру. На одном из пенных отростков была видеокамера, а на другом — Лизина голова, покрытая запёкшейся кровью.

— Я согласна на многое, помнишь? А ты, милый? Правда здорово, что всё обошлось? Теперь мы можем делать всё, что захотим, и никто нам не помешает. Когда я спустилась в шахту лифта и увидела, что кабины нет, то испугалась. Я думала, что не смогу найти тебя. Но ты лежал внизу, живой и невредимый. Я не стала будить тебя. Мы со Стеклышом решили устроить тебе сюрприз.

Я посмотрел ниже и увидел Стеклыша.

Это были куски разбитого ванного зеркала, собранные в некое подобие живого существа при помощи белой слизи. Два осколка размером побольше служили Стеклышу передними конечностями: именно стучали по бетонному полу. Стеклыш подползал ко мне очень медленно, и с каждым его движением всё больше хотелось сойти с ума.

— Улыбнись, милый! Порадуй зрителей!

Раздался короткий монотонный сигнал.

Это включилась видеозапись.