Лифт (СИ)

- Старые друзья теряются, а новых я, к сожалению, заводить так и не научилась. Аллка стала довольно востребованной моделью. После школы наудачу отправила портфолио в несколько модельных агентств. Она всегда была симпатичной, поэтому в одном из них её сразу заметили и взяли безо всяких кастингов. А потом поступило выгодное предложение из столицы. Теперь она мотается по странам и тоннами выкладывает свои фотки в соцсетях. Я рада за неё, естественно. Перезваниваемся с ней временами, но это не то. Не хватает посиделок с ней на кухне за чаем с пирогом. Она теперь вырывается ко мне всё реже и реже, а я, вообще, не могу поехать в Москву, мне зверинец не с кем оставить. Машка Виноградова всё еще учится. Уже получила два образования. Теперь она проектировщик робототехники и получает еще одно образование дистанционно. Она здесь, в Питере. Но она приходит домой и валится с ног от усталости. Погрязла в науке и просто физически не успевает видеться с друзьями. Вот так вот я и осталась наедине с собой. Общаюсь на работе, но они коллеги, с ними наболевшим не поделишься.

- У меня тоже никого нет, - кивнул Егор понимающе. - К жене возвращаться домой не хочется настолько, хоть разводись. Пацанов жалко. Не могу я их бросить, как мой батя бросил меня в десять.

Дальше разговор не заладился. Они отвернулись друг от друга, задумавшись каждый о своем. Егору было странно видеть Яну, которую он знал оптимистичной хохотушкой, погрязшей в жизненных трудностях и одиночестве, из которых она не видела выхода. А Яна не ожидала, что Егор будет несчастлив, когда получит всё то, о чем мечтал десять с небольшим лет назад. Он так сильно хотел, чтобы у него была крепкая семья, любимая жена и замечательные детки, воспитанием которых он бы занимался так, как им занимался когда - то давно его отец.

Они знали друг друга детьми и были счастливы. Им не нужно было всё то, что есть у взрослых влюбленных. Им хватало держаться вечером за руки и в темноте при свете свечи делиться самым сокровенным, что хранится в тайных уголках души.

- Я не хочу больше жить без тебя, Янк.

Она посмотрела на него.

Как и десять лет назад, её глаза были полны слез.

* * *

- Януль, ты жива? Ты слышишь меня? Янчик!

Она слышала. И, находясь за гранью, она умоляла этот голос не замолкать, чтобы не заблудиться в темноте. Она никак не могла найти выход и, закрыв глаза, просто брела к тому, кто звал её по имени так ласково и так нежно. Янулей её называли только мама и дедушка. Ей было приятно, что кто - то относится к ней так трепетно.

Застонав, она открыла глаза, осторожно приподнялась на локте и осмотрелась.

Она находилась в каком - то сарае или гараже. Свалка ненужных предметов в углу, старый холодильник у стены, полочка на стене советских времен, вся обвешанная плакатами молодой Памелы Андерсон. И запах. Отвратительный запах сырости вперемешку с застарелым грибком и плесенью. Казалось, что от него больше никогда не отмыться. Опустив голову обратно, она застонала от боли, пронзившей затылок насквозь.

- Слава Богу, ты жива, - услышала она голос откуда - то сверху и приподняла глаза.

Над ней возвышался Егор.

- Если ты хотел поговорить со мной, не обязательно было херачить меня палкой по голове и утаскивать в сарай, - проворчала она недовольно. - Я и так тебя ждала.

- Нормально, - воскликнул Егор. - У нас с тобой здесь равноправие! Меня тоже похитили и тоже ударили палкой по голове.

Его удивило, что Яна так откровенно выругалась. Обычно она всегда была нежная, утончённая и сдержанная. Никогда он не слышал от неё ни единого плохого слова ни в свою, ни в чужую сторону.

- Тогда назови мне хоть одну причину, по которой нас с тобой похитили вместе! - предложила она тем же тоном.

- Дебильные однокласснички, - заявил он и отошел в сторону свалки из старой рухляди. Там стоял маленький складной стульчик, который обычно берут с собой рыбаки на речку. На него и уселся Егор, лицом к плакатам с обнаженной звездой 90-х. Он стал рассматривать их с таким видом, словно ему действительно было интересно. Яна знала, что это не так. Она видела его насквозь. Видела, что он напуган не меньше, чем она. Видела, что он волнуется и мучительно думает, как им спастись. Видела, как его трясет.

Она попыталась отвернуться, но боль, пронзившая черепную коробку, заставила её отступить от задуманного. Яна снова застонала, схватившись за затылок. Он был мокрым и липким.

- Тебя приложили посильнее, чем меня, - прокомментировал Егор не глядя. - У тебя там кровь. Ты даже лежишь в крови. Если перестанешь дурить, я обработаю рану. Если нет - будешь ходить с лысиной. Волосы на том месте еще долго не отрастут.

Яна сжала губы и презрительно посмотрела ему в спину. На Егора это никак не подействовало. Он продолжал игнорировать её в своих лучших традициях. Как умел только он. Открыто и абсолютно равнодушно. В такие моменты ей казалось, что внутри неё находится огромный чан, в котором булькает закипающая злость.

- Обработай, пожалуйста, - наконец, сдалась она, чтобы не поссориться в очередной раз.