Лифт в преисподнюю

— Вот видите. То, что семейное, вы не обсуждаете, а то, что касается следствия, вам вынь и положь. Мы могли бы разговаривать с вами в присутствии сына, если он нанял бы вас в качестве своего адвоката. Но раз его нет в городе, то ответьте мне на такой вопрос. Вы уверены, что ваш сын находится на курорте? Вроде как не сезон.

— Он отдыхает на горнолыжной базе. Там сейчас самый сезон. Пару раз звонил из Сочи, когда ездил в город. С базы звонить невозможно. Но я с ним успела переброситься парой слов. Он предпочитает рассказывать все жене.

— А где же его жена?

— Гуляет с ребенком. У меня уже есть внук, ему семь месяцев. Они скоро вернутся.

— Невестка и является камнем преткновения?

— Вы проницательны. Впрочем, здесь нет ничего удивительного. Дети и родители должны жить раздельно. Но Андрея устраивает такое положение дел. И все же я хочу знать, что такого мог натворить мой сын? Я всю свою жизнь вложила в его воспитание и знаю, как свои пять пальцев. Он не способен пойти ни на какие правонарушения.

— Об этом пока речь не идет. Я думаю, что мы с вами можем пойти на сделку. Мы вам кое-что расскажем, а вы ответите на наши вопросы.

— Согласна. Только начнем с вас.

— Хорошо. Скажите, пожалуйста, у вашего сына есть вишневый «мерседес С 200»?

— Есть. Ему муж подарил два года назад, когда Андрей с отличием закончил институт.

— Где сейчас находится машина?

— В гараже.

— Уверены, что она там?

— А куда ей деваться! Ну хватит загадок, говорите, что случилось!

— На машине вашего сына совершено преступление. Сбит человек. Авария имела самые худшие последствия. Потерпевший умер, а сбивший его водитель удрал с места происшествия. Следствию удалось установить машину, причастную к преступлению, и эта машина принадлежит вашему сыну. Она найдена, исследована криминалистами, участие «мерседеса» в наезде на пешехода доказано экспертами. Остается найти водителя, сбившего человека.

Женщина заметно занервничала.

— Черт! Я понятия не имею, где ключи от гаража. Надо ждать Веронику. Она знает. Я не захожу к ним в комнату. Мы даже обедаем в разное время. Мы с мужем в столовой, а они на кухне. Двум женщинам с характерами очень трудно понять друг друга, и дело даже не в разнице в возрасте. Мне сорок семь, ей двадцать два.

— Мы можем подождать ее здесь?

— Конечно. Но уверяю вас, Андрей не мог участвовать в грязных делах.

— Никто и не утверждает, будто наезд был совершен умышленно. Среди водителей можно встретить разных людей: и милиционеров, и преступников, а на дороге всякое случается.

— Не успокаивайте меня. Я не верю в участие сына. Даже то, что он попадает под категорию подозреваемых, уже нелепость. — Татьяна Георгиевна не скрывала своего возмущения. — Ему через месяц диссертацию защищать, вот он и поехал мозги проветрить, сил поднабраться.

— Вы можете назвать базу, адрес, где он сейчас находится? — перебил ее Куприянов. — Это очень важно. Нам необходимо срочно его найти и допросить. И еще неплохо бы глянуть на его фотографию. Чем быстрее мы убедимся в его невиновности и четком алиби, которым может быть отсутствие в городе и пригороде на момент происшествия, тем будет лучше всем, и нам, и Андрею, и вам в том числе, сами понимаете.

— У меня есть от него открытка с обратным адресом. Андрюша прислал мне ее с базы. Неделю назад у меня был день рождения. Сейчас я соображу, где она лежит.

Открытка нашлась и семейный альбом тоже. Татьяна Георгиевна показала последнюю фотографию Андрея, где он очень четко получился. Трифонов занялся открыткой, а Куприиянов пролистал альбом. Он обожал это делать. Совать свой нос в чужие дела было частью его профессии.

— База «Серпантин-3», корпус шесть, комната

3116, — прочитал вслух Трифонов. — На открытке, как я догадываюсь, изображена та самая база?

— Да. Я очень тронута была его открыткой. Даже написала ему письмо. Андрюша такой рассеянный, он никогда ничего не помнит. Приходит поздно вечером домой и спрашивает: «А по какому поводу гости собрались?» Я отвечаю: «У твоей мамочки сегодня день рождения». «Серьезно?» — удивляется он. А тут вспомнил и даже открытку прислал.

— Извините, — снова перебил ее Куприянов, показывая фотографию человека лет тридцати, где тот играет в волейбол на пляже. — Вы не подскажете, кто этот мужчина?

— Татьяне Георгиевне был явно неприятен этот вопрос.

— Мой первый муж Гена. Мы не живем уже двадцать лет. Ошибка молодости. Почему он вас заинтересовал?

Трифонов глянул на снимок. Фотография была нечеткой, черно-белой, но он понял, почему Куприянов задал свой вопрос. На плече молодого человека имелась татуировка, очень похожая на ту, что обнаружили на человеке, сбитом машиной.

— Гена, говорите? А как его фамилия?

— Он Бесфамильный.

— Как это так?

— А так. Фамилия у него такая — Бесфамильный.

Теперь Куприянов вспомнил, где видел хозяйку раньше. В фотоальбоме, с красавчиком в обнимку. Годы не сильно изменили ее нордическую холодную красоту.

— Он служил на флоте?