Лига Чистоты

– Детские забавы, Майя. Вы спрашивали, почему я интересуюсь Штайнером. Теперь спрашиваю я: почему вы так интересуетесь мной?

Она помолчала, закуривая очередную сигарету.

– Я его плохо знаю. Встречала несколько раз в Лондоне, в польских клубах и на приемах.

– Чем он занимается?

– Полагаю, он какой-то чиновник в Ассоциации. Он там с тысяча девятьсот сорок восьмого года.

– Вы знали, что он был с этой самой Дузинской, когда ее арестовали?

Она не шелохнулась, но ее лицо напряглось, будто она сдерживала нервный тик.

– Да, я действительно кое-что слышала. – Она взглянула в сторону официанта, подзывая его. – Счет, – произнесла она, открывая сумочку и подавая официанту фунтовую банкноту, и добавила, адресуясь к Магнусу: – Я заплачу. В конце концов, это я пригласила вас.

Он кивнул.

– Вы на службе, да? Вы действительно по пути из Лондона сюда все время следовали за мной.

Она слегка улыбнулась, оставляя сдачу официанту, потом встала, и он, огибая стол, пошел за ней, безуспешно пытаясь взять инициативу в свои руки.

– В семь часов я буду передавать материал в «Пейпер», – сказал он ей в спину, – к половине восьмого закончу. Если вы свободны, давайте пообедаем вместе.

Она вывела его из холла и пересекла половину вестибюля, прежде чем ответила, не оборачиваясь.

– Хорошо, с удовольствием.

Он почувствовал, что влюбился в нее. Ему захотелось взять в руки ее лицо и поцеловать этот большой рот, ощутить, как тяжелые волосы струятся между пальцами. Он постарался, чтобы его вопрос прозвучал небрежно:

– Вы где остановились?

Она направилась к вращающимся дверям.

– Думаю, будет проще, если я заеду за вами. Я на машине.

– Парень с «хамбером»?

Она засмеялась:

– Он вас в самом деле беспокоит, да? Ну, хорошо. Я буду одна.

Он одарил ее своей самой хищной улыбкой и сказал:

– Я живу в местечке под названием Бьют, за вокзалом. Но думаю, вы это уже знаете.

– Вообще-то нет. Но у вас милая компания.

– Компания? – нахмурился он. – А-а, вы имеете в виду Гарта Скаммела? Сегодня утром я его видел.

– Еще есть Берлинер и этот американец, Ортиц. У вас там целый театр. Вероятно, вы очень весело проводите время.

Магнус внимательно посмотрел на нее. Как она могла знать, что Берлинер с друзьями и Скаммел остановились в отеле «Бьют»? И потом, после всего этого словесного поединка он так и не получил ни малейшего представления о том, почему она подошла к нему – днем подобрала его пьяного, загнала в гостиничный бар, где сразу обозвала дураком, а потом стала пытать, почему он интересуется таинственным Яном Штайнером. Что-то было не так, все произошло слишком быстро, слишком легко.

– Где мы встретимся?

– В «Ройял». Мне нужно быть в этой стороне, ну и, во всяком случае, это ближе к вам.

– Я буду там. Бар в нижнем этаже, семь тридцать. – Он помолчал. – Если я вдруг задержусь, я могу как-нибудь связаться с вами?

– Думаю, нет. Просто постарайтесь не напиться, вот и все.

Магнус покосился на нее:

– Вы начинаете говорить, как духовный реформатор. Вам это не идет. – На ее лице промелькнуло болезненное выражение. – Вызвать такси? – добавил он. – Идет дождь.

– Я останусь… Мне нужно позвонить.

– Тогда до половины восьмого, Майя.

– До свидания, Магнус.

Он повернулся и, выходя сквозь вращающиеся двери под дождь, знал, что она смотрит ему вслед.

2

По возвращении в «Бьют» он был встречен старым портье, бочком выходившим из-за своей конторки.

– Мистер Оуэн, телефонное сообщение из Лондона. – Он вручил Магнусу листок, на котором каракулями был записан номер телефона «Пейпер». – Сказали, что это срочно, мистер Оуэн.

Магнус взглянул на часы; еще не было пяти. Из опыта работы в «Пейпер» он знал, что и намного позднее шести исключительная срочность была большой редкостью даже для тех, кто находился за пределами Лондона. Он попросил старика соединить его и прошел в обитую тканью будку под лестницей. «Пейпер» ответила, и он сказал, чтобы его соединили с отделом новостей. Риссела там не было. Он представился и сказал, что считает дело срочным; после очередной паузы трубку взял секретарь.

– Подождите секунду, мистер Оуэн. Господин Риссел сейчас будет говорить с вами.

Прошло добрых две минуты, прежде чем он услышал голос Риссела:

– Алло… Магнус? Как дела?

– Прекрасно. С какой стати такая спешка?

Некоторое время Риссел не отвечал.

– Алло! – прокричал Магнус.

– Я слушаю, – голос был рассеянным, как будто Риссел разговаривал с кем-то на том конце провода. – Материал готов?

– Я бы не назвал это материалом. Это больше годиться для правительственного сообщения.

– Что ты хочешь сказать? – раздражение в голосе Риссела было слышно даже сквозь помехи.

Как можно вежливее Магнус ответил:

– Пиккасо, Сартр и Бертран Рассел еще не выставлялись. Единственное происшествие – это то, что несколько местных шишек немного расстроились из-за некоторых картин Берни Берлинера, показанных на выставке.

– А как выставка?

– Так, чепуха всякая. А почему такая спешка?

– Нам газету надо выпускать, вот почему спешка.

Магнус стиснул трубку.

– К семи тридцати вы кое-что получите.

Он уже собирался повесить трубку, когда сквозь помехи голос Риссела прокричал: