Лига дождя

«Да что с тобой такое?» – вопрошал внутренний голос.

Шура молчал, показывал движения, терпеливо поправлял ошибки, даже улыбался, хотя на самом деле ему хотелось закричать или умереть.

«При чем здесь Лиза?»

«Ни при чем, – думал Шура. – Любовь – это когда хорошим людям плохо. Кто это сказал?»

«Разве ты любишь?»

«Отстань, пожалуйста».

В преподавательской Ирина долго и пристально рассматривала Шуру, демонстративно молчала, словно хотела, чтоб он заговорил сам, и, в конце концов, когда он переоделся и собрал вещи, не вытерпела:

– Ты это видел, видел?

– Что я видел? – устало осведомился Шура.

– Лизу. Ну ты вообще молодец, она с тобой поговорила и прямо расцвела, – Ирина сделала паузу и добавила: – А я и не замечала, что она такая красавица.

– Мне пора, – сказал Шура.

На этот раз алый спорткар стоял прямо у входа во дворец спорта. Рядом с машиной красовался Ванечка, отчаянно гордясь и задирая нос. Шура устало вздохнул и подошел к нему.

– Воробей, ты че? – спросил он, невольно цитируя старый анекдот.

Ваня запыхтел, словно средних размеров паровоз.

– Ниче.

– Ну и все, – сказал Шура и врезал ему по носу. Ваня заорал громче, чем ледокол «Ленин» в полярном тумане, а Шура влепил ему еще и сам удивился, насколько легко это получилось.

– Ну и все, – повторил он и пошел прочь. За его спиной Ванечка захлебывался в нецензурщине и кровавых соплях, а Шура не мог объяснить даже самому себе, за что он вздул Воробушка, который сегодня, в общем-то, ничего плохого ему не сделал. Зачем?

– Зачем?

Лиза спросила тихо, но Шура услышал и обернулся. Она стояла рядом с подранком, который уже просто ревел, и смотрела на Шуру в упор, а взгляд ее был прежним – хлестким и взрывоопасным.

– Зачем? – повторил Шура. – Да откуда я знаю, зачем?

И он пошел дальше, но тут Лиза заговорила, и Шура остановился снова.

– Александр, осторожнее. Сегодня в твоем подъезде на тебя нападут трое наркоманов, ударят обрезком трубы и отберут рюкзак. Мой тебе совет: до девяти погуляй где-нибудь, не нарывайся. В девять они уйдут.

Шура оглянулся. Ванечка смотрел на него и злорадно ухмылялся: вот, мол, понял? Кровь придавала его физиономии совершенно неописуемое выражение. Лиза взирала с таким равнодушием, что Шура поежился.

– Осторожнее, – посоветовала она.

* * *

Разумеется, он не поверил ни единому ее слову.

Если бы за всякое предупреждение типа «Бог тебя накажет» Шура получал хотя бы по рублю, то давно бы купил себе дом в теплых краях и проводил время исключительно за чесанием пяток и пролистыванием «Плейбоя». Он начистил Воробью морду, или что там у птиц на месте лица, Лиза ему пригрозила, ну и все. Никаких обкуренных наркоманов, тем более что у него исключительно респектабельный подъезд на кодовом замке.

И только закрыв за собой дверь подъезда, Шура понял, что Лиза таки была права.

На площадке между первым и вторым этажом сгрудились абсолютно невменяемого вида малолетки, причем одного из них Шура вроде бы знал – пацан, кажется, жил в соседнем дворе и выгуливал ротвейлера, больше похожего на танк, чем на собаку. Каким-то краешком сознания Шура заметил, что цепляется к мелочам: ротвейлер, порванный рукав куртки одного из шпанюков, их здоровенные ботинки, которые Ванечка, кстати, именовал говнодавами… Подростки сидели вполне спокойно, один вообще спал, и Шура решил пройти потихоньку, тем более, родная дверь – вот она. И Лиза ошибется.

Он почти прошел, когда один из них схватил его за ногу и резко дернул.

Шура не удержал равновесия и свалился на лестницу, стукнувшись носом о ступеньку. Боль была такой, что на глаза слезы навернулись; Шура взвыл и тотчас же получил удар по голове чем-то тяжелым. Подъезд качнулся и растворился в серой пелене. Последним, что Шура запомнил, были руки, сдирающие с его плеча рюкзак.

Лиза не ошиблась, подумал он и потерял сознание окончательно.

– …сотрясения нет, гражданочка. Только оглушили…

– …развелось быдла, не пройти нормальным людям…

Шура кое-как открыл глаза. Мама сидела рядом, держа его за руку, а носатый мужчина в белом халате закрывал чемоданчик с инструментами. Лиза не ошиблась.

– Как дела, браток? – спросил носатый.

Шура пощупал языком зубы: вроде бы целы и не качаются, но дотрагиваться все равно неприятно. Почему так бок-то болит?

– Кажется, ничего, – произнес Шура. – А что такое?

Носатый рассмеялся, обнажив крупные разлапистые зубы.

– Повезло тебе, что мы к твоей соседке по вызову приехали. Пугнули этих. А то бы забили тебя, я таких знаю. Что в сумке-то было?

Шура закрыл глаза. Туфли, еще почти совсем новые, футболка, брюки – ерунда, в общем-то. Набор дисков и бумажник – вот что по-настоящему жалко.

Лиза не ошиблась.

Интересно, если бы он не побил сегодня Ваньку, напали бы на него гопники или нет?

* * *

При дворце спорта недавно открылся кабинет иглоукалывания и восточной терапии. Там-то Шура и обнаружил Лизу.

Она лежала на высокой кушетке, слушая музыку для релаксации; меланхоличный доктор-кореец неспешно утыкивал ее спину длинными иглами. В кабинете пахло травами. Видимо, из-за этого запаха злость Шуры моментально увеличилась в размерах раза этак в два.