Лига перепуганных мужчин

Я вернулся к шелку и коже. Там не было ни ящиков, ни вообще какой-нибудь мебели, где можно было бы найти листок исписанной кем-то бумаги. На стойке с телефоном не было ничего, кроме телефона, также желтого, и справочника — в красном кожаном переплете. Но вдоль одной стены, по другую сторону кровати, на протяжении тридцати футов не стояло никакой мебели, и шелк внизу, в трех футах от пола, был в небольших складках, как штора, не такой гладкий, как в любом другом месте. Я подошел, дернул шелк, и он отделился, скользнул вверх, и за ним открылась передняя часть комода, сделанная из чего-то, напоминающего красное дерево, только краснее. Я открыл один из ящиков. Женские домашние туфли, дюжина пар, разложенные двумя аккуратными рядами, различных цветов и фасонов от весьма маленьких до довольно больших.

Прежде чем подойти к телефону, я заглянул еще в пять ящиков. Содержимое их достаточно ясно доказывало, что Мег Дункан была не единственной обладательницей ключей от входной двери и лифта. Имелся еще один ящик с домашними туфлями, снова разложенными по цветам и размерам, и два ящика с ночными сорочками — великолепная коллекция. Вытащив восемь из них, я разложил их на кровати для сравнения и обнаружил, что и тут большой диапазон размеров. Потом я подошел к телефону. Существовала возможность того, что он прослушивается, но она была ничтожной, и я предпочел этот риск риску звонить из телефонной будки.

Саул Пензер, чей номер я набрал, был свободным детективом, которого мы вызывали, когда нам был нужен лучший из них, но все, что я получил, это ответ девушки из бюро обслуживания, которая сказала, что мистер Пензер ушел и с ним нельзя связаться, но что я могу передать ему сообщение. Я сказал «нет», набрал другой номер — Фреда Даркина, следующего из лучших детективов, и застал его.

Он сказал, что на сегодня у него ничего нет.

— Теперь есть,— сказал я.— Собери сумку на неделю, возможно, времени уйдет меньше, но, может быть, и больше. Иди так, как есть. Никаких особых приготовлений, возьми только пистолет. Может быть, он тебе и не понадобится, но может быть, и понадобится. Приезжай на Восточную Восемьдесят вторую улицу, 156. Подойди к полуподвальному помещению, к управляющему, и нажми на звонок. Тебе откроет мужчина или женщина, кубинцы или пуэрториканцы, не знаю точно. Они говорят по-английски. Скажи ему или ей свое имя, спроси меня, и ты получишь удовольствие быть доставленным в мою резиденцию. Торопись. На сборы, если ты в них нуждаешься, три минуты.

— Восемьдесят вторая улица,— сказал он.— Убийство. Как там его фамилия? Вигер?

— Ты слишком много читаешь, склонен к меланхолии и бросаешься скоропалительными выводами. Хватай свою сумку и держи рот на запоре.

Я положил трубку.

Складывание ночных сорочек — не мужская работа, но я, стиснув зубы, довел ее до конца, потому что детектив обязан оставлять место в том виде, в каком его нашел. Убрав их в ящик, я вызвал лифт наверх, спустился вниз и прошел к открытой двери, первой слева.

Семья Перес совещалась в кухне. Отец и мать сидели.

Мария стояла. Здесь было больше света, чем в холле, а для такого редкого зрелища чем больше света, тем лучше. Глядя на нее, любой живой мужчина подумал бы: «Черт возьми, я и сам смогу вымыть посуду и постирать носки». Ей бы чудесно подошла бежевая сорочка с кружевом по воротничку, средних размеров.

Я заставил себя перевести взгляд на ее родителей и заговорил:

— Очень скоро сюда придет мужчина, высокий и толстый. Он скажет вам свое имя и спросит меня. Его имя Фред Даркин. Пришлите его наверх.

Миссис Перес прореагировала именно так, как я ожидал. Я не имел право говорить кому бы то ни было об этом доме, они собирались мне платить, и так далее. Желая поддержать хорошие отношения с клиентами, я потратил четыре минуты на объяснения, почему я хочу, чтобы Фред побыл здесь, когда я уйду, успокоил ее, позволил себе еще один взгляд в сторону Марии, поднялся наверх и занялся дальнейшим изучением содержимого ящиков.

Не буду тратить времени на составление инвентарного списка, скажу только, что там было все необходимое для такого хозяйства. Упомяну лишь о двух деталях: первое — только один ящик содержал мужские вещи, и шесть пижамных пар были одного и того же размера. Второе — ящик, в котором я нашел сигаретницу Мег Дункан, служил, очевидно, для хранения добычи. Там было три женских носовых платка, бывших в употреблении, анонимная косметичка, женский зонтик, коробка спичек «Терри Паб» и тому подобная канитель. Едва я убрал все назад и закрыл ящик, как послышался щелчок лифта.

Вероятно, это был Фред, но, возможно, и нет, поэтому я вытащил «марли» и встал у стены, рядом с лифтом. Я не мог слышать голосов внизу: комната была настолько звуконепроницаема, что нельзя было услышать ничего, кроме легкого намека на шум уличного движения, да и то он скорее угадывался, чем слышался. Вскоре вновь послышался щелчок, открылась дверь и вошел Фред. Он остановился и принялся крутить головой — то направо, то налево — и крутил до тех пор, пока в его поле зрения не попал я.