Лига Теней. Жажда

Они смотрели друг на друга – две женщины, сердца которых разрывались от переживаний, две сестры, связанные не кровным родством, но духовной близостью. Каждой из них было больно и страшно. Каждая ощущала боль своей сестры, и каждая хотела бы поддержать…

Внезапно, с дальней комнаты послышался приглушенный мужской голос. Настя, вздрогнув, повернула голову на источник звука.

– Я пойду, – решительно бросила она.

Сказала – и внутри словно силы прибавились.

– Подожди, – Ангелина, догнав сестру, схватила её за ладонь. Сквозь тонкую кожу Настя почувствовала, как подрагивают пальцы у Ангела.

– Времени, быть может, осталось мало. Надо торопиться, – взгляд Насти был почти строгим.

– Может быть, – уклончиво согласилась Ангелина, – но я должна тебя предупредить. То, что ты увидишь – тебе не понравится. Это может напугать и шокировать.

– Я готова, – Настя шагнула вперед, и пальцы Ангелины соскользнули с её ладони.

– То, что ты увидишь… К этому нельзя подготовиться, – переживая за сестру, вдогонку сказала Ангел.

Настя лишь сильнее нахмурилась. Она, ничего не сказав в ответ, стремительным шагом дошла до той двери, за которой раздавались мужские голоса. На короткое мгновение девушка замерла. Что ей делать? Постучать? Или же ввалиться без приглашения?

– Что ты хотела? – просовывая голову в приоткрывшуюся дверь, приглушенно поинтересовался Артур. Где-то там, на заднем фоне слышалось едва различимые сочетания звуков – стона и рычания.

– Кассандр… Как он? – взволнованно ответила Настя.

– По разному. Что-то еще? – Артур обернулся. – Извини, мне нужно к пациенту.

Артур начал закрывать дверь, но Настя ухватилась за ручку и потянула её на себя.

– Я хочу увидеть его, – столкнувшись взглядом с Артуром, пояснила она.

– Не думаю, что это хорошая идея для тебя. Но я передам ему привет.

Отчего-то спокойный тон Артура рассердил Настю. Она еще сильнее потянув за дверную ручку, порывисто добавила:

– Я хочу увидеть его.

В серо-голубых глазах Артура мелькнуло раздражение. И если бы не появление Ангелины, вампир просто захлопнул дверь перед носом Насти.

– Любимый, – ласково позвала Ангел. Она выразительно посмотрела на мужа. – Настя хочет увидеть Кассандра.

– Я это понял, – злясь на себя, что он смягчается под взглядом этих все еще невинных зелено-голубых глаз, ответил Артур. – Но из Кассандра сейчас плохой собеседник. Мне нужно помочь ему, а не тратить драгоценные минуты.

– Я помогу, – вырвалось из глубины души Насти.

– Это вряд ли.

– Я хочу быть рядом, – Настя умоляюще посмотрела на Артура, – Просто быть.

– Артур, – Ангелина встала позади сестры.

Вампир усмехнулся. Хоть Настя и Ангелина не были кровными сестрами, но обе были похожи. Когда надо, они умели включать упертость.

– Назад пути не будет. И потом не говорите мне обе, что я не предупреждал.

Страх когтистыми лапами сжал благородное сердце Насти. В словах Артура девушка явственно ощутила предупреждение. Настя чувствовала – прими она решение, и жизнь уже не будет никогда такой, как прежде. Все изменится – раз и навсегда.

И все же, милосердие взяло верх над страхами Насти. Девушка в очередной раз потянула дверь на себя – и тогда Артур, обменявшись с женой многозначительными взглядами, позволил Насте пройти в комнату.

Сердце Насти замерло, когда девушка зашла внутрь. Но как только её взор обнаружил Кассандра, это сердце забарабанило так сильно, что у Насти закружилась голова, и дышать теперь казалось очень сложной, почти невыполнимой задачей.

Кассандр лежал на бильярдном столе. В одном нижнем белье, покрытый – местами – коркой потемневшей крови, и еще блестящей, своим цветом напоминавшей вишневый сок, он выглядел, как раненый зверь, перенесший смертельную битву.

«И все еще сражающийся со смертью», – пронеслось в голове Насти.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

Стараясь не смотреть на обнаженное мужское тело (которое Настя видела впервые в жизни), девушка сосредоточила свое внимание на лице Кассандра.

Его глаза по-прежнему были сомкнуты, а длинные, густые ресницы подрагивали, вызывая этим прилив трепета у Насти. Нет, то не было проявлением влюбленности. Но это было чувство сострадания, присущее каждой благородной, здоровой душе. Сейчас девушка позабыла о тех разногласиях, что прежде имелись между ней и Кассандром. Ни обида, ни уязвленное чувство собственного достоинства, не заявляли о себе.

Зато сострадание – благородное, чистое, свидетельствовавшее о сердце девушки, которое не успело очерстветь, прожигало грудь Насти насквозь. Она, прижав ладонь к сердцу, сделала еще несколько шагов к Кассандру, и обнаружила, что его руки и ноги пристегнуты к столу ремнями.

Вскинув голову, Настя непонимающе посмотрела на Артура.