Лигранд. Империя рабства

— Доложишь Париту, сам встанешь вон у того дерева, — указал я на корявое подобие ивы, торчащее одиноко между бродом и нами, от которого должен был просматриваться противоположенный берег. — Если орки пойдут на переправу, доложишь мне. И копий оставляйте не полтора десятка, а десяток.

Если привстать на стременах, то мне и самому брод виден был бы, там всего-то метров сто, только всё время оглядываться не хотелось.

— «Оглобли» упёрли. Копья меж «оглобель». Арбалеты на три шага вперёд копий! — Орал я, создавая стандартный строй.

Как-то, взвалив перед лицом воинов бремя сотника, отступать, было уже стыдно, и командование само по себе перешло под мою руку.

— Охрон, бери кого нужно себе. Верховых должно быть как можно больше. За спину не оглядываемся! Там заслон!

Собственно тем оркам, что атаковали на том берегу, было не до нас — они собирали разбредшихся тяжеловозов.

Десятка четыре орков, вернувшихся после преследования локотских, пытались с наскока атаковать нас, но, потеряв троих от арбалетных болтов, и видя, что их встречают лицом, а не задницей, развернулись обратно и теперь вновь хаотично мелькали в листве деревьев на холме, пуская в нас стрелы.

Орки ждали остатки своих войск, а я не мог решиться — идти в атаку или занять оборону. И там, и там были плюсы и минусы. Идти в атаку можно, только орки вернее всего уйдут, а мы рискуем получить удар в спину от той части, что ещё не вернулась. К тому же позволим переправиться ещё двум десяткам. Обороняться же — значит принять полноценный бой, что учитывая мой опыт ведения средневековой битвы, тоже не хорошо. Я попытался спросить совета у Шрама, но тот только плечами пожал — я ж воин, не дракон. Чем слегка вывел меня из себя.

Чем ближе становился час икс, тем сильнее приходило понимание, что шапка не по мне. Даже глаз стал слегка подёргиваться. Тут ещё ощущение взгляда... Я огляделся, выискивая, кто такой внимательный? И нашёл...

Орденские. Оба прислужника Гнутой горы сидели на своих лошадях в сторонке и нагло рассматривали затихающую суету построения. Так по-детски захотелось им чем-нибудь напакостить, чтобы сбить спесь... Я задумчиво отвёл от них взгляд и натолкнулся на глаза Шрама. Тот проследил, куда я смотрел, потом снова посмотрел на меня.

— Охрон! — подозвал я своего зама по кавалерии. — А чего у них лошадей не забрал? — Указал я на орденских.

— Так...— замялся десятник верховых.

— Забирай! И копья им выдай. Чуть не забыл — Резвого мне верни.

Охрон хмуро посмотрел на меня, и потянул повод в сторону орденских.

— Десятник, мне сказали, что ты распорядился... — ко мне подъехали орденские.

— Теперь уже сотник, — перебил я орденского. — И на вы, ко мне — мы с тобой настойку не пили вместе.

— Сотником тебя никто не ставил и наших лошадей мы...

Орденский несколько замялся, когда я начал вынимать клинок.

— ... мы не отдадим, — закончил он фразу.

— Отдадите. И в строй встанете. Разве орден не должен помогать Империи?

— Воина с орками не предус...

— Мне плевать! — Я решил зарываться так по полной. — Либо вы отдаёте лошадей и встаёте в строй, либо... раз не хотите биться на нашей стороне, едете к оркам. Здесь есть всего две стороны, и отсидеться в кустах у вас не получится. Сдохнем так вместе.

— Тогда мы...

Я слегка подал кобылу вперёд:

— У меня нет времени играть с тобой. Слазь, — я упёр в грудь орденского меч.

— Это нападение на орден, десятник, — сквозь зубы прошипел он.

Второй потянулся было к рукояти своего меча, но, тут же в его сторону был направлен арбалет одного из воинов и орденский отказался от опрометчивого поступка.

— А мне так и так...— тихо прошептал я. — Только если вы умрёте, то никто не узнает...

Тот в чью грудь упиралось остриё клинка побледнел.

— Ты не посмеешь... На глазах у всех.

— А я потом скажу, что это вы навели на нас орков.

— Тебе...

— Слазь, тварь! — во мне вдруг взыграла дикая злоба.

Не знаю, что он рассмотрел в этот момент в моих глазах, но с жеребца спустился. Я, ткнув клинком в сторону второго, указал на землю и ему.

— Оружие у вас есть, так что в строй!

Шрам! Охрон! И вот ты! — указал я на седовласого, пытавшегося остановить дезертирство, — Идите сюда.

Сам я дуб дубом в стратегии и тактике средневекового боя. Нет, принцип знал — всё-таки уже прилично служу, но одно дело теория с рассказов вояк, а другое реальный бой.

— Что думаете?

Мои военные советники не проронили ни слова в ответ, тупо смотря на меня.

-Что молчите? Может первыми пойти?

— Первыми нельзя, — ожил Шрам. — У них луки дальше наших арбалетов бьют. Начнут навесом стрелять выкосят много.

— Как думаете, когда они начнут?

— Сложно сказать. Могут и ночи дождаться. Зеленомордые ночью лучше видят.

— На верховых зря надеешься, — подключился седой. — Они на хрумзах встретят. Десяток таких могут полсотни верховых за сто ударов сердца разорвать.

Я посмотрел на Охрона. Тот кивнул, подтверждая слова седого.

— А зачем тогда лошадей собирал?

— Прорваться хотел сквозь них, и уйти, — ухмыльнулся Шрам. — Пока нас добивают.

— Ты! — Охрон схватил за ворот Шрама. — Я тебе за такие слова корень вырву!

— Тихо. Тихо, — взял я за руку Охрона.