Лигранд

Северный обоз, точнее будет сказать – «караван», это множество вьючных лошадей, предоставленных локотом. Но большая часть из них вьючными станут потом, а сейчас мы все перешли в разряд верховых воинов. И это было единственное утешение, так как пешком мы бы одному только магическому кругу известно когда добрались. В общем, учитывая локотскую сотню и наших две, а также мытарей и обозных, сейчас на север двигалась маленькая армия на почти четырех сотнях копытных. Но… маги несколько поизгалялись над предками лошадей, предназначенных для перевозки тяжестей. Это были приземистые и очень широкие животные, не способные развить хоть мало-мальски приличную скорость. От лошадей у них осталась, наверное, только форма головы и огромные добрые глаза. А! Еще хвост и грива. Этакие несколько уродливые мини-слоны с толстенными ногами и кажущейся маленькой головой. Но зато грузоподъемность у них была потрясающей. Поскольку лошадей на всех не хватало, кому-то приходилось ехать по двое на одной вьючной. Некоторые воины первую неделю садились вдвоем на такого скакуна лицом друг к другу и, затерявшись в центре строя, играли на его спине в карты. Добродушное животное, казалось, не ощущало веса ни самих воинов, ни тюков с припасами, висевших на крупе. Потом чья-то зависть сгубила их затею – про «казино» нашептали Руту. В итоге еще и мне пришлось терпеть нравоучения сотника, так как одним из попавшихся в тот день был Сук.

Короче, лошадей было море, но пригодных для разъездов вокруг каравана – всего десятков восемь, из которых половина была под локотскими воинами, а четверть – под мытарями, то есть сугубо штатскими людьми. Локотские воины замыкали обоз и не рвались выделять верховых воинов для разведки. При таком раскладе все наши нормальные лошади практически непрерывно курсировали вокруг каравана. Я иногда даже шел пешком или подсаживался к кому-нибудь на тяжеловоза, чтобы дать своему жеребцу отдохнуть.

Махнув рукой Охрону – десятнику верховых, я направил коня к холму. Десятник тоже слышал распоряжение Рута, и с его стороны тут же отделились двое воинов. От моего десятка уже ехал Анри, чтобы сменить меня в боковом дозоре.

Лошади с легкостью внесли нас на холм, а резкий порыв ветра обдал запахом степей – двигались мы вдоль орочьей границы. Рут сказал, что, во-первых, тут местность менее лесистая, а во-вторых, более ровная, поэтому ехать будет легче. Пока осматривались, я поправил щиток на предплечье – Рут требовал ехать в полном боевом облачении.

– Лигранд, обратно… – тихо произнес один из верховых.

Я недоуменно посмотрел на него – так называть меня в глаза я позволял немногим, и именно этот воин в их число не входил. Воин повернулся ко мне:

– Медленно разворачивай лошадь. В тебя уже целятся.

– Орки, – ровно и тихо произнес второй верховой.

Я, скользнув по кустам взглядом, потянул повод вправо и слегка пришпорил. Воины повторили мой маневр. Как только мы ушли, по мнению воинов, с линии поражения, они взяли в карьер, обогнав меня.

Колонна начала разворачиваться в боевое построение еще до того, как мы подъехали к ней. Не скажу, что это было очень уж слаженно и каждый знал свое дело, но вот полными неучами наши сотни точно не были. Даже мытари и обозные без паники сгоняли освободившихся от всадников тяжеловозов в центр кругового построения. Пока копейщики занимали оборону, арбалетчики уже натянули тетивы и, сидя на тяжеловозах, шерстили округу взглядами.

Я стоял во втором ряду копейщиков. Ряды, надо сказать, были довольно жидкие – круговая оборона рассредоточила сотни вокруг табуна. По статусу, конечно, я тоже должен был держать «оглоблю» вместе со своим десятком, спрятавшись за щитом, но я же не простой десятник, а лигранд. Поэтому приготовился к бою с обычным копьем, взятым «напрокат» у складского.

– Собирайся, – хлопнул меня сзади по плечу Ротимур.

Я вздрогнул от неожиданности.

– Куда?

– Сотники верховых на «худобе» собирают, поедем посмотрим. Вы же только троих видели?

«Худоба» – это те лошади, что не «бочки» или «слоны». К «худобе» относился и мой великолепный широкогрудый Резвый.

– Да я вообще ни одного не видел.

– Парни говорят, орков всего трое. Пошли.

– А ты куда? – Я обратил внимание, что Ильнас, которому я велел уйти к обозным (но, разумеется, он этого не сделал), потянулся за нами.

– Я тоже верховой.

– Анри! Возьмешь кобылу Малого, поедешь с нами. А ты, – я снова обратился к мальчишке, – если не выполнишь приказ, получишь палок.

– Какой приказ?

– К обозным, я сказал!

Верховой разведкой командовал сотник локотских. Довольно смелый мужик, как оказалось. Не каждый на его месте ринется во главе отряда навстречу неизвестности. На холм три десятка верховых въехали растянувшимся полумесяцем. В тех кустах, где воины заметили орков, уже никого не было. Однако трава была примята огромными подошвами. С одной стороны, хорошо, с другой – теперь о нас знают. Я поймал себя на мысли, что гложет глупая детская обида, так как впервые мог увидеть эту расу, но проморгал такой шанс.

– Один на хрумзе был! – крикнул из леса следопыт локотских. – В сторону степи ушли!