Лик Аполлона

Джереми сел на траву и обхватил голову руками. Как он мог позабыть о том, что случилось, хотя бы на минуту? Но ведь ему казалось, что странное вторжение произошло с кем-то другим.

И Сал постоянно твердила, что сама она недостойна. А Джереми Редторн? Да, наверняка недостоин. Был. А теперь все по-другому. И следует признать тот факт, что в него вошло какое-то божество. Что теперь рассуждать, достоин ли Джереми Редторн, ведь он больше не был прежним Джереми Редторном.

Прислушавшись к своим ощущениям, Джереми обнаружил ещё одну перемену. Раны от хлыстов болели уже не так сильно, как прежде, когда он ложился спать. Кстати, сколько времени прошло? Меньше часа. Рубцы на теле остались до сих пор, они саднили при прикосновении, но не больше. Да и самочувствие Джереми изменилось к лучшему, жара как не бывало.

И ещё одно... За прошедший час он осознал, что уже не одинок.

Нет, на острове больше никого не было. Но Джереми казалось, что из-за его плеча смотрит Наблюдатель, который все видит и держится вне поля зрения. Но почему он - или она - так пристально следит за юношей, оставалось непонятным.

И ещё парень постепенно убеждался, что какая-то сила захватила над ним власть. Но почему и зачем?

Он совсем запутался. Потому встал, встряхнулся и снова направился к воде, поскольку так и не искупался. Тем более что пахло от него весьма сильно. Не мылся Джереми давно. И почему ему втемяшилось, что, вымазав волосы грязью, будет легче выполнить свою миссию? Юноша как следует вымыл голову. Как ему не хватало горячей воды и мыла! А то и скребка. Но ничего не поделаешь, пришлось удовольствоваться холодной речной водой. Джереми снял одежду и попытался хоть как-то выстирать её.

Заплыв вверх по течению, он лег на спину, и течение медленно понесло его обратно. Наконец чувство реальности начало возвращаться к нему. Вот его тело, вот он сам, и ничего особенного не случилось. Подумаешь, магическая штука Сал изменила зрение - заметьте, к лучшему! - и немного изменился слух. Вот и все. Кажется, все. Сал была ранена и умерла вовсе не из-за этой вещи. Ее убило другое.

А сон, который ему привиделся, всего лишь сон. Мало ли чего снится! Правда, фурии ему ещё не снились. А тот дикий страх, в конце...

Ладно, признаем, что таких снов он ещё не видел.

Юноша плыл по реке, вода была спокойной и теплой. Солнце склонялось к горизонту, близился закат.

Взглянув левым глазом на солнце, он испытал новое, горделивое чувство. Сперва парень быстро прищурился, но потом обнаружил, что его новый глаз способен смотреть прямо на пылающий диск. И даже когда он отвел взгляд, перед глазом не возникли яркие круги, а острое зрение ни капли не затуманилось. С правым глазом все было по-старому. Невзирая на ужас, который Джереми испытал в конце прошлого сна, ему не хотелось забывать его. Нет, часть, где он убивал фурий, была не лучшей. Самое замечательное, хотя и немного пугающее, случилось тогда, когда Сал тянула к нему руки, и он знал, что все хорошо, что его возлюбленная жива и здорова.

Глава 8

Следующая ночь запомнилась Джереми на всю оставшуюся жизнь. Потому что он впервые увидел звезды.

Весь день юноша убеждался, что чудесное зрение не покидает его. На самом же деле он не мог думать о чем-то другом и, как позже уверил себя, предвкушал величественное зрелище, доступное всем остальным. Но тогда его ещё обуревало горе и необходимость искать пути для спасения и выживания. Потому первый незамутненный взгляд на ясное звездное небо, раскинувшееся над головой сразу же после захода солнца, застал его врасплох.

На небе ярко горели звезды.

Он и понятия не имел, что их так много. Не успел Джереми насладиться закатом, как на небесах что-то ясно замерцало. Потом еще. Вскоре ярких огоньков стало около дюжины, потом за сотню. Тысяча, тысячи, сосчитать их было невозможно. И Джереми потратил драгоценное время, отведенное на путешествие, стоя с раскрытым ртом и замершим сердцем под звездной россыпью.

Каждый вечер потом Джереми с нетерпением ожидал прихода звездной ночи. И часто его желание исполнялось. Днем он спал, день стал скучной необходимостью. Подарок Сал помогал ему различать предметы в темноте, так что он легко обходил мели, коряги и острова. Зато часто Джереми забывал грести, любуясь чудесными звездами.

Перед рассветом он причаливал к берегу в укромном месте. Сперва он решительно собирался подсчитывать, сколько дней уйдет на путешествие. Но спустя три дня сбился со счета. Три или четыре? Дальше - хуже. Но, хорошенько все взвесив, он решил, что это не важно.

Дневные сны были живыми, яркими и часто эротическими. В них появлялся безбородый темноволосый юноша, обычно нагой, но иногда задрапированный в белую тогу, скрепленную золотой фибулой. И он всегда играл главенствующую роль. Время от времени он душил фурий. Юноша манил их рукой, и те повиновались, летя к нему, как бабочки на огонь. Затем он, с улыбкой, выхватывал по одной, и запросто сворачивал им шеи. Джереми, незримый свидетель, мысленно ликовал.