Лик Аполлона

Разбойники окружили старика, а он повернулся к алтарю и взмолился, прося у Аполлона защиты от тьмы, от свирепых варваров. — Нынче правят иные боги, старый ты дурачина! — жалостливо, даже как-то по-доброму сказал ему один из разбойников. — Вообще-то, — вмешался второй бандит, напустив на себя глубокомысленный вид, — мы и есть единственные боги, на которых ты можешь рассчитывать, старик. Ну, так в чем дело? Ты что, не узнал нас?

Это заявление было встречено громким хохотом его товарищей, стоявших кружком возле старика. — Как бы то ни было, старик, сегодня тебя услышим только мы! Давай выкладывай свои мольбы — мы не против послушать…

То, что сказал старик, и отдаленно не напоминало молитву, и кулак разбойника быстро заткнул ему рот.

Тем временем Джереми все сильнее охватывало чувство какой-то отстраненности. Он понял теперь, что ошибался относительно Незваного Гостя, — чужеродная сила внутри его черепа пребывала вовсе не в праздности и бездействии. С ней что-то происходило, но Джереми не мог понять, что же именно. Однако что бы это ни было, оно вызвало у юноши неуверенность и растерянность, никак не связанную с теми ужасами, которые творились у него перед глазами. Кроме того, Джереми стал слышать какой-то странный, ни на что не похожий негромкий гул. Парень не понял, что это за звук. Он не мог даже определить, раздается ли этот звук внутри его головы или снаружи. Это было далекое, очень тихое, но неуклонно — хоть и медленно — нарастающее жужжание, многоголосое и монотонное одновременно. Казалось, это жужжание никогда не начиналось и конца ему тоже никогда не будет.

Джереми закрыл глаза — не столько для того, чтобы не видеть кошмарных сцен разграбления деревни, а для того, чтобы разглядеть нечто иное — он сам не знал что. Перед его внутренним взором вереницей прошли образы всех богов, какие он когда-либо видел. По большей части это было собрание статуй и картин, среди которых он прогуливался, когда был в Академии.

Джереми помнил, что Аполлон — по крайней мере то создание, под чьей скульптурой в музее Академии была табличка с этим именем, — звался также Алексикакосом, Отвращающим Зло.

И снова, вот уже в который раз, Джереми подумал, что этой чужеродной штуковине в его мозгу совершенно нет дела до того, что может случиться с его собственным сознанием или телом — целиком или частями.

Голоса испуганных поселян — мужчин, женщин, детей, — приглушенные крики, перемежающиеся всхлипываниями и отчаянными мольбами, смешались с тем, другим звуком, растворились в монотонном жужжании, так что Джереми больше не мог различить в общем шуме отдельные звуки.

Взгляд Джереми намертво прикипел к грубой улыбающейся статуе, в его ушах звучали повторяющиеся взывания поселян к Аполлону. И снова он почувствовал внутри чужое присутствие, от которого невозможно было избавиться. Незваный Гость в его мозгу, какими бы небожественными ни были некоторые его проявления, — он был Аполлоном, или, по крайней мере, был тесно связан с ним — с той сущностью, которой люди дали это имя.

И он, Джереми Редторн, сейчас носил в себе некую часть этой божественной сущности — что бы это ни значило.

После того как кровавый разгул первых минут вторжения немного поутих и все слабые попытки сопротивления были безжалостно подавлены, но прежде чем разбойники взялись неспешно и лениво разграблять селение, им пришло в голову разместить ценных заложников в каком-нибудь безопасном месте и приставить к ним кого-нибудь из своих для охраны. — Мы не хотим, чтобы вас кто-нибудь случайно зашиб, — издевательски хохотнул бандит и ткнул Джереми кулаком под дых. — Негоже портить хороший товар. Опять же, нам не надо, чтоб вы позабыли, кто вы тут такие, — не хватало только, чтоб вы разбрелись по округе, пока за вами не приглядывают.

Безопасное место оказалось передней комнатой в побеленном известкой домике местного старосты — через улицу от деревенской площади. Ни этот дом, ни прилегающие к нему разбойники еще не подожгли.

Но бандит, приставленный охранять ценных заложников, мог, конечно же, вскоре оставить свой важный пост…

Разбойники принялись рыться в куче награбленного добра, которое они с такой легкостью отняли у жителей поселка. И тут один из бандитов, наверное, самый смышленый и наблюдательный, вдруг забеспокоился — из-за того, что селяне деревни Медовары оказались до такой степени беззащитными и беспомощными. Джереми слышал, как этот разбойник говорил своим товарищам: — Не могу понять… — Чего? — Не могу понять, в чем здесь штука — с этой деревней. Почему их давным-давно не разграбил кто-нибудь другой? Не может быть, чтоб в этой части света не водились другие отчаянные ребята вроде нас с вами! Другой разбойник только плечами пожал. Потом взял какую-то штуковину и разбил — просто для того, чтобы разбить. — Ну, может, у них есть защитник… Или был. — Но кто? Здесь нет ни одного флага. — Ну, может, это какое-то суеверие…