Лик Аполлона

Голос девушки звучал на удивление ровно, несмотря на все те кошмары, которые ей совсем недавно довелось пережить. Она стояла совсем рядом с Джереми, почти вплотную, словно хотела заслонить его от опасности своим телом, и время от времени прижималась то к плечу, то к груди парня своими мягкими полными грудями.

Кати была высокой девушкой, почти такого же роста, как Джереми. Ее тело изобиловало роскошными, потрясающими изгибами и округлостями, — но совсем не такой формы, как у Карлотты. Густые волосы цвета меда в беспорядке разметались по плечам, на загорелом лице сверкали удивительные, неожиданно светлые серые глаза. — Что ты имел в виду, когда говорил, что спасешь меня? — спросила Кати. — Я просто пытался помочь. Старался поддержать тебя, успокоить…

Подошла еще одна деревенская девушка, принесла таз с водой. Кати вытащила откуда-то довольно чистый с виду кусок ткани, отодвинула в сторону полуоторванный лоскут на брюках Джереми и принялась смывать засохшую кровь со старой, но все еще не обработанной царапины, которую парень заработал, когда свалился вниз по каменистому склону. Это было тогда, когда за ним гонялся профессор Тамарак. Теперь Джереми казалось, что с тех пор прошел по меньшей мере год. — Я не боюсь, — ответил он на первый вопрос Кати. И он действительно не боялся. Однако он не был и спокоен, — ведь Кати была так близко… Признаться честно, Джереми внезапно охватило возбуждение — и неизвестно, до какой степени в этом было виновато вмешательство Аполлона в его личную жизнь. Однако у Солнечного бога была вполне определенная, легендарная репутация по этой части, в то время как сам Джереми Редторн считал, что всякие мысли о сексе сейчас совершенно неуместны, — вокруг еще не стихли крики и стоны раненых и умирающих, улицы были завалены страшно изуродованными трупами. Джерри подумал, что правильнее всего было бы вежливо сказать Кати, что он прекрасно справится сам, и попросить ее уйти — ведь не он один нуждается в помощи, немало других людей в деревне тоже пострадали от разбойного набега. Но парень боялся, что, если он так скажет, Кати может послушаться и действительно куда-нибудь уйти… Поэтому Джереми только закрыл глаза и позволил девушке продолжать то, чем она там занималась.

Тем временем прочие жители деревни восприняли налет крылатых спасителей по-разному. Некоторые поселяне убегали и прятались, набрасывали на себя всякую одежду и одеяла, отчаянно пытаясь хоть как-нибудь защититься от насекомых, — хотя это и было совершенно бесполезно и не нужно. Но многие жители деревни очень быстро сообразили, что пчелы им не угрожают. И все же далеко не сразу, медленно и постепенно, до запуганных поселян стало доходить, что все они отныне — в безопасности. Навсегда. — По-моему, ты тогда имел в виду еще кое-что, а не просто старался меня успокоить, — заметила Кати. — По-моему, ты тогда делал что-то, что действительно нам помогло. Или, по крайней мере, ты думал, что делаешь это.

И тут наконец на улицу выбрался раскрасневшийся и взъерошенный Арнобий. Как видно, он в конце концов сумел освободиться от веревок, которыми его привязали в доме. Поскольку никакие разбойники ему больше не мешали, Арнобий направился прямиком к Джереми, забавно прыгая вдоль улицы на связанных ногах. Ученый остановился рядом со своим молодым слугой и, ни слова не говоря, принялся изумленно оглядываться по сторонам, озирая картину, соответствовавшую представлениям старшего бога о справедливом возмездии. Джереми подумал, что вряд ли Арнобий до конца понимает, что здесь произошло на самом деле.

Поскольку у Джереми руки теперь были свободны, он занялся узлами на веревках, стягивающих руки человека, который еще недавно был — и до сих пор считал себя — его господином. Все равно Кати уже ушла куда-то, поспешила на помощь испуганно кричавшей подружке.

А Арнобия, похоже, занимало сейчас только одно. Ученый яростно орал, требуя поскорее развязать ему руки, — разве никто здесь не соображает, что сейчас самое время нанести разбойникам ответный удар, пока они разобщены и растерянны?