Читаем Лик пустыни полностью

Молодому горному инженеру Владимиру Афанасьевичу Обручеву, ныне академику, только что после окончания института командированному в 1886 году для геологических наблюдений в Закаспийскую область, пришлось немало писать и доказывать, что такой способ закрепления песков приведет к бедствию. Однако голос его был услышан лишь тогда, когда встал вопрос о невозможности дальнейшей борьбы с песками. И первые же опыты посадок на оголенных песках местных песчаных кустарников дали блестящие результаты.

Сейчас наши мелиораторы умеют останавливать движение любых песков, и в главнейших, наиболее опасных участках пески уже остановлены. Большие и тщательно проведенные работы дали блестящие результаты в Фергане. Зеленый барьер на протяжении 110 километров оградил оазисы Каракуля и Бухары от засыпавших их песков. Прекрасных результатов добился и пескоукрепительный пункт Усты на правобережье Аму-Дарьи. Всего сейчас облесено и закреплено у нас около 55 тысяч гектаров песков в Узбекистане и 11 тысяч гектаров в Туркменистане. Однако все это были лишь первые шаги, и впереди еще громадная работа.

Она далась нам нелегко, и результаты ее достигнуты многолетними трудами целых поколений специалистов. Но сейчас уже разработаны такие мероприятия, которые смело можно претворять в жизнь на громаднейших площадях. Одним из интереснейших примеров этой огромной созидательной работы является "Бухарский заслон". Веками орошаемые земли Бухары и Кара-Куля засыпались с севера голыми сыпучими песками. Население вырубало любой кустик в них на топливо, уничтожало любую травинку, выпасая в них скот. За время господства эмира бухарского погибли под песками и вновь освобождены были и развеяны громаднейшие территории прежде орошавшихся земель. Они тянутся на десятки и на сотни километров на севере от оазиса, вплоть до подножья Кызылкумских останцевых гор. Почвенный покров сдут вглубь местами на 10 - 15 метров. А по границе оазиса залегла образовавшаяся в результате этого развевания полоса барханных песков в 90000 гектаров. Пески эти засыпали не только поля, но и селения. К северо-востоку от Бухары расположен был старинный городок Варданзи. Его древняя цитадель была окружена домами, а дальше шли орошаемые поля. Но пески делали свое дело. В 1931 году городок еще существовал, но, чтобы добраться до него, надо было шесть километров ехать по голым сыпучим барханам. Они покрыли собой все поля. В 1932 году пришлось построить новый канал километрах в 10 восточнее городка и переселить туда всех жителей Варданзи на вновь орошенные земли, оставив старое поселение во власть пустыне.

В 1933 году бухарская пескоукрепительная партия приступила к закреплению песков вокруг Варданзи. Взгляните на высокоствольные саксауловые деревья, появившиеся на месте этих барханов, и вы воочию убедитесь в силе человека, научившегося побеждать природу.

Работа по созданию зеленых барьеров, преграждающих путь пескам, сводится к следующему. На сыпучих песках зимой раскладывают рядами охапки сухой верблюжьей колючки. Один ряд этой "устилочной" защиты кладут от другого (в зависимости от рельефа) на расстоянии 1,5 - 2,5 метра, а для того, чтобы ветер не разметал колючки, их присыпают песком. В первой декаде марта, когда наступает в пустыне весна и пески промокают от дождей, в них на глубину 30 - 40 сантиметров втыкают рядом с защитами черенки двух видов быстрорастущих кустарников - кандыма (калигонум) и древовидной солянки - черкез.

В первую же весну черенки вырастают на высоту до 1 метра, цветут и плодоносят. А в ближайшую зиму, лучше в декабре - январе, но не позже марта, по западинам рельефа сеют семена черного саксаула.

Семена саксаула, словно небольшие цветочки бессмертников, окрылены жесткими "лепестками"-летучками. Первые опыты посева не удавались. Во-первых, ветер сдувал семена, собирал в кучки, во-вторых, грызуны поедали этот услужливо собранный ветром корм, и в результате всходы оказывались крайне плохими. Теперь семена предварительно обрабатывают в специальных барабанах, где щетки сдирают летучки, оставляя семя неповрежденным. Раньше приходилось сеять только вручную или с верблюда. Теперь на помощь пришел самолет. Аэросев с высоты 20 метров позволяет засевать громадные пространства, а обескрыленные семена не переносятся ветром, не поедаются грызунами и быстро и равномерно прорастают.

В первый год всходы саксаула очень малы,- они едва достигают 15 сантиметров, и вся сила роста направлена на создание глубокой и мощной корневой системы. Трехлетний саксаул - это густой кустарник до I метра высотой. Пятилетние посевы саксаула - это кустарниковые заросли до 2 метров высотой. А в десять лет деревья саксаула достигают б метров.

В дальнейшем этот рост в высоту приостанавливается и начинается в основном развитие ствола.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»

Работа над пьесой и спектаклем «Список благодеяний» Ю. Олеши и Вс. Мейерхольда пришлась на годы «великого перелома» (1929–1931). В книге рассказана история замысла Олеши и многочисленные цензурные приключения вещи, в результате которых смысл пьесы существенно изменился. Важнейшую часть книги составляют обнаруженные в архиве Олеши черновые варианты и ранняя редакция «Списка» (первоначально «Исповедь»), а также уникальные материалы архива Мейерхольда, дающие возможность оценить новаторство его режиссерской технологии. Публикуются также стенограммы общественных диспутов вокруг «Списка благодеяний», накал которых сравним со спорами в связи с «Днями Турбиных» М. А. Булгакова во МХАТе. Совместная работа двух замечательных художников позволяет автору коснуться ряда центральных мировоззренческих вопросов российской интеллигенции на рубеже эпох.

Виолетта Владимировна Гудкова

Драматургия / Критика / Научная литература / Стихи и поэзия / Документальное
Четыре социологических традиции
Четыре социологических традиции

Будучи исправленной и дополненной версией получивших широкое признание критиков «Трех социологических традиций», этот текст представляет собой краткую интеллектуальную историю социологии, построенную вокруг развития четырех классических идейных школ: традиции конфликта Маркса и Вебера, ритуальной солидарности Дюркгейма, микроинтеракционистской традиции Мида, Блумера и Гарфинкеля и новой для этого издания утилитарно-рациональной традиции выбора. Коллинз, один из наиболее живых и увлекательных авторов в области социологии, прослеживает идейные вехи на пути этих четырех магистральных школ от классических теорий до их современных разработок. Он рассказывает об истоках социологии, указывая на области, в которых был достигнут прогресс в нашем понимании социальной реальности, области, где еще существуют расхождения, и направление, в котором движется социология.Рэндалл Коллинз — профессор социологии Калифорнийского университета в Риверсайде и автор многих книг и статей, в том числе «Социологической идеи» (OUP, 1992) и «Социологии конфликта».

Рэндалл Коллинз

Научная литература