Лик зверя

— У меня не такая интересная работа, как у вас. Кому-то, в конце концов, необходимо быть стражем общества, чтобы исправлять чужие ошибки и упущения… Знаете, как в природе? Животные-санитары очищают свой мир от больных и слабых, чтобы те не приносили вред здоровым.

— Так значит вы «лиловый»? — догадалась Лума и тут же спохватилась: — Ой! Простите. Я хотела сказать, что вы работаете в ОСО?

— Да. Но я не вижу в ваших словах ничего обидного. В этой форме ходят тысячи замечательных людей, готовых в любую минуту отдать жизнь ради счастья и спокойствия жителей Земли, и я горжусь, что могу носить ее вместе с ними.

— Конечно-конечно! — поспешила добавить девушка. — Я совсем не то хотела сказать. Просто вы говорили об этом так… — Она помолчала, подбирая слова. — Обыденно, что ли? А ведь у вас такая замечательная работа! Подумать только — охранять общество! Да половина моих ребят мечтают об этом!

Лума возбужденно оглядела своих питомцев, занятых созерцанием окрестностей.

— Ну, им-то, пожалуй, об этом мечтать не стоит! — Я тоже посмотрел на детей. — Думаю, совсем уже скоро необходимость в таких людях, как я, отпадет вовсе. Мы идем вперед семимильными шагами, и если ваши усилия принесут свои бесценные плоды, то через десяток-другой лет мы сможем не опасаться возможности повторения прошлой истории.

— Вы так думаете? — Девушка внимательно посмотрела на меня.

— Да. Я уверен в этом.

— Знаете что? — сказала Лума, беря меня за руку. — Приходите к нам, в детский городок! Нашим девочкам-воспитателям будет очень интересно послушать о вашей работе. Обещайте, что придете.

— Я бы с удовольствием, Лума. Только обстоятельства складываются так, что в самое ближайшее время мне придется покинуть Землю. Получил новое назначение, на Терру.

— Ой! Как жаль! — огорченно воскликнула девушка. — Но ничего не поделаешь. Тогда я желаю вам успехов в вашей работе…

— Пожелайте лучше, чтобы этой работы было как можно меньше!

Лума откинула с лица волосы, улыбнулась:

— Ну что ж, пожалуй, вы правы. Успехов желать нужно мне. А вам — чистого неба! — традиционно попрощалась она, протягивая мне руку.

Я осторожно пожал ее узкую твердую ладонь и соскочил с тротуара на боковую дорожку. Постояв немного, помахал на прощание удаляющимся детям и их симпатичной воспитательнице и двинулся в глубь широкой аллеи из цветущих тюльпанных деревьев к высокому зданию из молочно-белого плавленого камня. Его волнистые контуры четко рисовались на фоне бесконечно глубокого солнечного неба.

Я не ошибся: Артур Порта был дома. Он встретил меня в одних плавках, сонный и слегка недовольный. Мы вошли с ним в полутемную комнату, застланную светло-зеленым ворсовым ковром. Он кивнул мне на глубокие кресла, расставленные вдоль стен, мерцавших голубыми огоньками звездного неба, и отправился в ванную, шурша босыми ногами по ковру.

Подойдя к окну, я убрал оптические шторы, и радостный поток солнечного света наполнил комнату, ослепительно блестя в темной полировке мебели из искусственного дерева. Вдоль левой стены, над широким диваном нежного кремового цвета, висело несколько репродукций известных картин, отображавших все разнообразие земной природы.

Я остановился около одной из них, внимательно вглядываясь в гладко отполированную полосу прозрачного кристалла. В глубине ее могучие вековые сосны стояли на краю песчаного откоса, пронизанного узловатыми жилами корней. Солнечный свет, заливавший весь передний план, не в силах был рассеять первобытный мрак, скрывавший от зрителя глубины этого сказочного леса, где, казалось, таились самые немыслимые чудища, рожденные древними сказаниями и поверьями. Свежестью лесного утра и неведомой тайной веяло от этой удивительной картины.

— Ты, как всегда, спозаранку? — констатировал Порта, появившись в проеме двери, ведшей в соседнюю комнату. — Не считаешься с тем, что нормальные люди в такую рань еще спят. Могу я хотя бы иногда позволить себе такую роскошь?

Я сел в кресло, посмотрел на него.

— Ладно, не ворчи. Неужели у вас в ПОТИ все такие лежебоки? Ты только посмотри, какое утро! А ты пыхтишь, как недовольный медведь, которого раньше времени подняли из берлоги.

— У нас, в отличие от особистов, работа психологически тонкая, — парировал Артур. — Чтобы постоянно быть в форме, я должен чувствовать себя отдохнувшим и свежим, как утренняя роза.

— Скорее, как спелый каштан, — усмехнулся я, оглядев его кряжистую фигуру.

Порта поиграл мышцами шеи и удивленно приподнял правую бровь.

— Артур! Мне действительно нужен твой дружеский совет.

— Есть будешь? — примирительно спросил Порта.

— Буду.

— Только ты извини, готовить я не мастак. Так что придется воспользоваться меню ближайшего Дома пищи. Ты что предпочитаешь?

— Мне все равно. Закажи то же, что и себе.

— Тогда завтрак «номер три», — кивнул Артур, подходя к визиофону, вмонтированному в овальной нише около входа, и набирая код Дома пищи. — Я всегда выбираю этот завтрак, — пояснил он. — Чудный рацион! Тебе понравится.