Лихо

– Ник, занеси, пожалуйста, журнал с ключами. Мне совсем некогда. Надо бежать.

– Хорошо, – сказала она. – Занесу.

– Погоди. Слушай, у тебя нет какой-нибудь конфеты или шоколадки? Я откуплю.

Ника достала из рюкзака пару батончиков:

– Угощайтесь. Не надо откупать ничего.

– Спасибо, – сказал Выдрин. – Знаешь, столько всего навалилось за эти дни. Голова кругом. Меня будто растащили. И надо как-то собраться.

Он подумал, что негоже тридцатипятилетнему мужику вываливать свои проблемы на голову четырнадцатилетней девочки. И умолк. Хотя Ника, кажется, готова была послушать.

– Ладно, пока. До завтра!

– До завтра, – отозвалась она.

Выйдя из школы, Выдрин вызвал такси. Дожидаясь машину, он неспешно прогуливался туда-сюда и ел батончик. Мимо прошли старшеклассники с сигаретами в руках.

– Приятного аппетита, – крикнул один насмешливо.

Выдрин смущенно отвернулся, достал смартфон. Сердце забилось. Лена прислала сообщение – грустный смайлик.

«Я соскучился», – тут же написал он.

И добавил: «Очень сильно».

И еще: «Мне плохо без тебя».

А потом: «Когда мы увидимся?»

Она долго что-то писала в ответ. Выдрин таращился в экран. От напряжения у него заломило виски. Но сообщение так и не пришло.

Прикатило такси. Водитель был пожилой, небритый и опухший.

– Был там на днях, – сказал он, трогаясь.

– Где?

– А по вашему адресу, куда едем. Вез одноногую и однорукую бабу. У нее вместо ноги протез. И вместо руки протез. Как же ее так угораздило?

И умолк.

Выдрин достал смартфон.

«Тебе лучше?» – написала Лена.

«Хочу тебя увидеть. Сможешь вечером?»

«Пока не знаю. Ты сейчас на работе?»

«Нет. Еду по поводу Диего. Еще у нас директор школы умер. Его медведь сожрал. Представляешь?»

«Ох», – прислала Лена и вышла.

«Что? В чем дело?» – занервничал Выдрин.

Она не возвращалась. Он сунул смартфон в карман и уставился в окно. Остановившись перед светофором на красный свет, водитель стал сильно ерзать о сиденье.

– Вам нехорошо? – спросил Выдрин.

– Порядок! Просто жопа зачесалась.

Потом сказал:

– Вы курящий?

– Нет.

– А можно я закурю? И вам сигарету дам.

– Курите, а я не буду, – сказал Выдрин.

Таксист сунул в рот сигарету, чиркнул зажигалкой и закашлялся так сильно, что вырулил на встречную полосу.

– Ай, – выдохнул Выдрин и непроизвольно сжал колени.

– Спокойно! – хрипло сказал таксист и вернул машину на свою полосу.

Сзади засигналили. Он мрачно поглядел в зеркало заднего вида:

– Пидор! Повезло тебе, что я с пассажиром.

Выдрин достал смартфон. Лены не было. Он заглянул в школьный учительский чат. Тишина. Понятно, все сейчас на совещании. Поколебавшись, Выдрин снова написал Лене: «Я не понимаю, что происходит. Объясни, пожалуйста, что не так?»

Решив не прикасаться к смартфону ближайшие два часа, Выдрин сунул его в карман. Продержался минут пять. Снова достал. Лена так и не появилась. Хотелось как-нибудь ее мысленно обозвать, только не очень грубо, но в голову ничего подходящего не пришло.

Такси остановилось у серого трехэтажного здания. Оно напоминало гигантский комод. К входу вела небольшая лестница. Над железной дверью висел триколор.

– До свидания, – сказал таксист. – Ставлю вам пять звезд.

– Взаимно, – пробормотал Выдрин.

Поднимаясь по ступенькам, он еще раз проверил смартфон. Лена не появлялась. Он удалил два своих последних сообщения. Но легче не стало.

Дверь оказалась заперта. Выдрин позвонил в домофон. Ответил строгий мужской голос:

– Слушаю.

– Як капитану Черненко. Он мне назначил на два часа.

– Фамилия?

– Капитан Черненко.

– Ваша фамилия.

– Ой. Моя – Выдрин.

– Как? Мымрин?

– Выдрин.

Домофон издал мурлыканье. Выдрин вошел в просторный, светлый вестибюль. У входа стоял высокий постовой в сером костюме.

– Паспорт.

Выдрин показал.

– Теперь, пожалуйста, выложите все из карманов в лоток.

Он достал смартфон, ключи, бумажник, складной нож, паспорт, шоколадный батончик.

– Это все?

Выдрин обшарил карманы:

– Тут еще какая-то квитанция.

– Доставайте.

Он вытащил сложенный вчетверо лист и кинул в лоток. Постовой развернул.

– Это не мое, – сказал Выдрин. – Один мальчик нарисовал. Я хотел выкинуть. И забыл.

– А зачем вам нож?

– Карандаши точить. Я художник.

Постовой снова посмотрел на рисунок. Потом вручил пропуск:

– Третий этаж.

– Спасибо.

Выдрин поднялся на третий этаж. Коридор освещался тусклыми люминесцентными лампами. Они чуть слышно гудели. Пол поскрипывал. Казалось, на весь этаж нет ни одной живой души. Отыскав нужный кабинет, Выдрин наклонился к двери и прислушался. Тишина. Он посмотрел на табличку с номером, заглянул в пропуск и постучал. Кажется, кто-то отозвался. Выдрин вошел и сначала подумал, что ошибся дверью. Помещение было размером с актовый зал. Свет не горел. Окна были занавешены. У дальней стены стоял стол, освещенный лишь неяркой настольной лампой. Там сидел человек. Он махнул рукой и крикнул:

– Выдрин, проходите.

Ступая осторожно, будто по тонкому льду, он подошел к столу. Утомленно прикрыв глаза, капитан Черненко массировал двумя пальцами переносицу. Потом опустил руку на стол и посмотрел из-под брови:

– Что вы стоите? Садитесь.