Лихо. Медь и мёд

Наверное, следовало его прозвать Вышивальщиком, но Беривой не стал спорить сам с собой. Иглы парили над ним, ныряли в облако чар и поднимались, как юркие кораблики. Проползали под кожей, тянули за собой туманную чёрную нить. Беривой, уже пляшущий на границе между тьмой и явью, чувствовал эти иглы, но знал, что у Ткача была ещё одна – самая дорогая, серебряная. Та, которую он берёг. Та, которой он не шил.

Став воплощением чар Ткача, Беривой чувствовал и эту иглу, но не понимал, где она спрятана. Он страшно хотел её отыскать, и когда осознал почему, то выскользнул из оцепенения, взъерепенился. Дёрнулся так, что чуть не напоролся на нож Ткача, которым тот чертил линию на его руке.

Ему нужно найти иглу и сломать. Да, да, найти и сломать: Беривой знал, что тогда всё закончится, Ткача не станет. Он понял это нутром, сердцем, звериным чутьём. Испытал боль и жажду от того, как ему захотелось сжать в пальцах иглу, переломить напополам, – но тут же обмяк, и его снова отбросило в душную круговерть.

Когда Беривой очнулся в следующий раз, Ткач сидел рядом и отдыхал. Мысли Беривоя запутались, желания притупились – но он снова рванулся что было сил. Тут же понял, что привязан, и уже не чарами, а обыкновенными верёвками.

Ему померещилось, что вместо правой руки у него была чёрная звериная лапа. Беривой задохнулся от ужаса, простонал.

– Что, – спросил Ткач устало, – больно?

Не поднимаясь, он вытянул руку и положил влажную тряпицу Беривою на лоб. Обтёр ему лицо.

Беривой облизал сухие губы. Ткач заметил это, поднёс к его рту плашку с водой, но попить не дал. Сказал только:

– Пока нельзя.

И просто смочил его губы пальцем.

Беривой не мог собрать мысли воедино, но с удивлением понял, что может говорить. Выдавил:

– Зачем?

Ткач промолчал. Беривой почувствовал, что плачет – по щекам покатились горячие слёзы.

– Это месть, да?

Ткач откинулся на стул.

– А тебе есть в чём каяться?

Есть.

Громоподобный смех. Ржание коней. Хлыст, бьющий прямо по подвернувшейся спине.

В угодьях боярина-крамольника – резня. Колокола бьют набатом, сараи и дома вспыхивают, как лучинки…

– Я, – выдохнул Беривой, – убивал людей.

Ну а кто не убивал? Работа у него такая. Может, где и следовало быть помягче, но что с них взять, с крестьян?

– Ты ведь не сожалел об этом перед тем, как попал ко мне на стол, – заметил Ткач.

Беривой попытался сесть, но сумел только приподнять голову.

– Я убил того, кто тебе дорог? – догадался он. – Или кого-то обидел?

Может, какую-нибудь девку – обычно они с Беривоем сговорчивы, но порой… Всякое бывало. Неужели у одной из них сыскался защитник?

Ткач помедлил. Как показалось Беривою, он сам отпил из чарки и задумчиво оправил закатанный рукав.

– Месть – это хорошо, – произнёс он наконец. – Это я люблю. Но мщу не тебе.

Беривой оторопел.

– Как – не мне?

– Да вот так, – объяснил Ткач, поудобнее устраиваясь на стуле. – Лес рубят – щепки летят. Что, непривычно быть щепкой?

Беривою? Тому, кто силой брал то, что хотел, и никому, кроме своего господаря, не кланялся?

– Мне приятно, что и ты оказался с гнильцой, – признался Ткач. – Конечно, я тоже не образец благонравия, но всё же… Ты и тебе подобные – будет вам наука на будущее. Прежде чем лютовать, подумаете, а не прилетит ли в ответ.

Растерянность Беривоя сменилась яростью.

– Ты, смердово отродье, – зашипел он, дёргаясь в верёвках. – Ты что со мной делаешь?

И откуда только голос прорезался?

– Что ты себе позволяешь?! – зарычал Беривой. – Ты знаешь, кто я? Знаешь, что с тобой сделает мой господарь?

Ткач покачал головой.

– Ух ты. Твой господарь. – Он доверительно наклонился к Беривою. – Да я этой ворожбой таких врагов наживу, что твоему господарю и не снилось.

Беривой выгнулся, заскулил. Различил краем глаза, как согнулась волчья лапа – не может же это быть его рука, не может…

Его затошнило. Голову будто окатило кипятком – пришлось затихнуть.

– Чего ты хочешь? – спросил он хрипло. – Денег? Расколдуй меня, и будешь купаться в золоте.

Ткач поднялся.

– Забавный ты человек, – сказал он. – Но мы ещё не закончили. Какой уж тут расколдовывать…

– Много денег, – повторил Беривой жарко. – Или власти хочешь? Я помогу тебе свергнуть Кажимеру.

– Ты-то? – удивился Ткач, заново раскладывая инструменты.

– Разве не каждый колдун хочет занять её место? – продолжал Беривой шёпотом. – Прославиться, давать советы господарю… Я сделаю всё, что ты попросишь. Слышишь? Всё сделаю. Только перестань меня мучить. Пожалуйста, перестань…

Ткач положил ладони на виски Беривоя. Мир вокруг потемнел.

– Что ты со мной делаешь? – повторял Беривой сбивчиво, давясь рыданиями. – Чего ты хочешь? Отпусти меня, и я больше никогда тебя не потревожу.

– Так не получится, – объяснил Ткач мягко. – Чудовища и их создатели связаны. Конечно, я отпущу тебя, но буду за тебя в ответе.

– Я ничего не скажу господарю, – бормотал Беривой, не слушая его. – Ничего не скажу, только прекрати…

Туман застелил ему глаза, и Беривой потерял сознание.

Глава VI. Охотники на ведьм