Читаем Лихое время полностью

– Мог и на старом авторитете выехать, – задумчиво сказал Григорьев. – Этим многие одряхлевшие паханы попользоваться любят. Сил уж нет, а слава еще осталась. Или ее дым…

– Дмитрий Иванович! Чего гадать? Согласен на ваше предложение! Человек я в городе новый, повадки этой публики знаю маленько, через авторитет Харбинца и пойду…

– Риск велик, Северьян.

– А где его в нашем деле нету, Дмитрий Иванович? Попробую, самому интересно в это логово проникнуть да взять их под жабры! – со злой ненавистью сказал Покидаев.

– Ты, вот что… Подумай, не горячись. Один выйдешь против своры…

– Но должен же кто-то! – с жаром воскликнул Покидаев. – Ничего же толком не знаем, как я понял. Ни одной ниточки! А меня Харбинец знает! Не подведу, Дмитрий Иванович…

– Ладно. Будем думать. Займись-ка, Михаил, – обратился Фоменко к Баташеву, – выяснением, куда пристроился после освобождения Харбинец. Где он до ареста жил, чем занимался, к тому, скорее всего, и вернулся. А потом мы их сведем ненароком. Харбинца и Северьяна. Надежную блатную историю, Северьян, для тебя надо соорудить, чтоб не подкопаться! Над этим покумекаем основательно… Ты, Северьян, пока из своего вагончика – никуда! С питанием через Михаила придумаем…

2

«Харбинца» обнаружили на удивление быстро.

Как обычно он ошивался на первочитинском вокзале, потихоньку спекулировал на местном базарчике, выходя с одной-двумя поношенными вещами к вокзальным ларькам. По всему было видно, что эта мелкая торговля занимает его мало. Вокруг Харбинца периодически сновали шустрые субчики, с которыми он перешептывался парой фраз, куда-то исчезал, потом появлялся снова.

Северьяна-«Хряка» подпустили на станционный перрон в самом непотребном виде – грязного, с трехдневной щетиной, в рваном замызганном полушубке, явно ему малом, дырявых валенках и засаленной рубахе, таких же лоснящихся плисовых штанах.

«Хряк» был основательно перемазан сажей, черной вагонной смазкой и угольной пылью. Шапка отсутствовала. Своим живописным видом здоровяк производил впечатление изрядно попутешествовавшей на товарняках бродячей личности.

Собственно к перрону Читы-I Северьян действительно подкатил в «собачьем ящике» багажного вагона только что подошедшего поезда. Вынырнул из клубов белого паровозного пара, ссутулившись и быстро зыркая глазами вокруг, двинулся к станционному зданию, стараясь наступать на блестящие полосы рельсов, а не в грязные межшпаловые промежутки. Бродяга, странник… Таких в это смутное время по городам, весям, вокзалам и полустанкам передвигалось и обиталось предостаточно.

Переодетый в железнодорожного рабочего Баташев видел, как Хряк протопал по перрону мимо Харбинца, потом искусно, как показалось Баташеву, сыграл неожиданную встречу. Самым главным при этом было то, что узнал Хряка и Харбинец. Он внимательно поглядел вокруг, потом двинулся с вокзала, кивком головы позвав за собой Хряка. И вскоре они скрылись, идя поодаль друг от друга, в быстро надвигающихся сумерках.

С этими новостями Баташев и вернулся для доклада Фоменко.

Тот сидел в темном кабинете при свете настольной лампы под абажуром зеленого стекла и читал плотно напечатанные на машинке листки. Вскинулся навстречу Баташеву, внимательно выслушал все подробности, переспрашивая и заставляя Михаила повторять отдельные части его рассказа.

– Да не волнуйтесь вы так, Дмитрий Иванович, – рассмеялся Баташев, чувствуя, как напряжение нескольких последних часов уступает место безудержному веселью. – Нормально все прошло, ей-богу! Северьян – это что-то! Босяк босяком! За версту уголовщиной прет!

– Это ж, Миша, только один, первый шажок… Эх, только бы все у нас получилось! Удалось бы только Северьяну!

– Получится, Дмитрий Иванович, получится! Накроем мы это осиное гнездо, разворошим и прихлопнем!

– Обязаны, Миша! Погляди, сколько крови, горя и слез!

Дмитрий Иванович протянул Баташеву листок, который только что читал.

Это была сводка Главного управления нармилиции ДВР с итогами заканчивающегося одна тысяча девятьсот двадцать первого года:

По неполным данным на 28-ХII-21 г. совершено:

По г. Чите

Грабежей и краж..…………………..………794

Убийств, покушений на убийство………26

Обнаружение трупов ……………………….18

Разбойных нападений……………………….10

По Читинской области

Грабежей и краж..………………………..…120

Убийств, покушений на убийство………150

Обнаружение трупов …………………….…16

Разбойных нападений…………………….….16

По Забайкальской жел. дороге

Грабежей и краж..……………………………211

Убийств, покушений на убийство………15

Обнаружение трупов …………………….…10

Разбойных нападений…………………………11

Перейти на страницу:

Все книги серии Сибириада

Дикие пчелы
Дикие пчелы

Иван Ульянович Басаргин (1930–1976), замечательный сибирский самобытный писатель, несмотря на недолгую жизнь, успел оставить заметный след в отечественной литературе.Уже его первое крупное произведение – роман «Дикие пчелы» – стало событием в советской литературной среде. Прежде всего потому, что автор обратился не к идеологемам социалистической действительности, а к подлинной истории освоения и заселения Сибирского края первопроходцами. Главными героями романа стали потомки старообрядцев, ушедших в дебри Сихотэ-Алиня в поисках спокойной и счастливой жизни. И когда к ним пришла новая, советская власть со своими жесткими идейными установками, люди воспротивились этому и встали на защиту своей малой родины. Именно из-за правдивого рассказа о трагедии подавления в конце 1930-х годов старообрядческого мятежа роман «Дикие пчелы» так и не был издан при жизни писателя, и увидел свет лишь в 1989 году.

Иван Ульянович Басаргин

Проза / Историческая проза
Корона скифа
Корона скифа

Середина XIX века. Молодой князь Улаф Страленберг, потомок знатного шведского рода, получает от своей тетушки фамильную реликвию — бронзовую пластину с изображением оленя, якобы привезенную прадедом Улафа из сибирской ссылки. Одновременно тетушка отдает племяннику и записки славного предка, из которых Страленберг узнает о ценном кладе — короне скифа, схороненной прадедом в подземельях далекого сибирского города Томска. Улаф решает исполнить волю покойного — найти клад через сто тридцать лет после захоронения. Однако вскоре становится ясно, что не один князь знает о сокровище и добраться до Сибири будет нелегко… Второй роман в книге известного сибирского писателя Бориса Климычева "Прощаль" посвящен Гражданской войне в Сибири. Через ее кровавое горнило проходят судьбы главных героев — сына знаменитого сибирского купца Смирнова и его друга юности, сироты, воспитанного в приюте.

Борис Николаевич Климычев , Климычев Борис

Детективы / Проза / Историческая проза / Боевики

Похожие книги

Тайна всегда со мной
Тайна всегда со мной

Татьяну с детства называли Тайной, сначала отец, затем друзья. Вот и окружают ее всю жизнь сплошные загадки да тайны. Не успела она отойти от предыдущего задания, как в полиции ей поручили новое, которое поначалу не выглядит серьезным, лишь очень странным. Из городского морга бесследно пропали два женских трупа! Оба они прибыли ночью и исчезли еще до вскрытия. Кому и зачем понадобились тела мертвых молодых женщин?! Татьяна изучает истории пропавших, и ниточки снова приводят ее в соседний город, где живет ее знакомый, чья личность тоже связана с тайной…«К сожалению, Татьяна Полякова ушла от нас. Но благодаря ее невестке Анне читатели получили новый детектив. Увлекательный, интригующий, такой, который всегда ждали поклонники Татьяны. От всей души советую почитать новую книгу с невероятными поворотами сюжета! Вам никогда не догадаться, как завершатся приключения». — Дарья Донцова.«Динамичный, интригующий, с симпатичными героями. Действие все время поворачивается новой, неожиданной стороной — но, что приятно, в конце все ниточки сходятся, а все загадки логично раскрываются». — Анна и Сергей Литвиновы.

Анна М. Полякова , Татьяна Викторовна Полякова

Детективы