Лихое время

Второй же документ, наоборот, адресован коменданту ГПО. Это отношение начальника агентуры секретного отдела Главного управления ГПО, довольно лаконичное по содержанию: «Прошу исключить из списков арестованных, сидящих в арестном помещении под стражей, гр. Калинина, т. к. таковой в ночь с 28 на 29 мая 1922 г. бежал».

Предполагать можно разное, смотря, в каком ракурсе рассматривать столь быстрое и своеобразное реагирование на случившееся. Не правда ли, странна такая «моментальная» исполнительность начальника агентуры? Да и зачем ему вообще переживать о точном учёте арестованных, сидящих в арестном помещении ГПО, если он занимается абсолютно другим делом – работой с подсобным аппаратом, агентами ГПО? А тут – мгновенное реагирование, мол, сними, комендант, беглеца с учёта, дабы лишняя арестантская пайка «не зависла»… Больше это похоже на «стирание» любых сведений о Калинине.

Вполне возможно, что вскоре в Маньчжурию к полковнику Родионову вернулся посланный им в своё время лазутчик с «ценными сведениями» о военной мощи красной Дэвээрии. И… можно начинать создание эпопеи о Штирлице из Забайкалья.

Может быть, наоборот, увидев и читателю заметную в истории с проживанием у Цупко бестолковость и беспомощность «Павлика», Бельский не мудрствуя лукаво отпустил незадачливого «подсобника» на все четыре стороны, как и обещал.

А может быть, Калинин и впрямь сбежал в ночь от ротозея-конвоира.

Впрочем, гадать – дело неблагодарное.

4

Малограмотному Ваське Спешилову, приемышу Фили-Кабана, пришлось отвечать на вопросы вначале следователей ГПО, а потом и судебного следователя Высшего Кассационного Нарполитсуда ДВР: