Лихой гимназист

— Понимаю. Да, надо тренироваться. Я не собираюсь бросать заниматься заклинаниями. Кстати, в первой, говорят, гимназии есть тренеры. Не перевестись ли туда?

— А вот это вряд ли получится. Чтобы поступить в первую гимназию, нужна протекция. А какая у нас, Державиных, протекция? При нынешней власти нам только одна протекция — пинок, да затрещина. Кто из Даржавиных за последние сто лет занял хоть одну высокую должность? Никто, вот именно. Не жалуют нас.

— И чем же не угодили Державины нынешней власти?

— А ты и этого не знаешь? — удивился дядя. — Неужели историю семьи не читал?

— Давно было дело.

— На уроках-то проходили про переворот двадцать пятого года? Ну так вот, мой прадед тогда выступил на стороне Романовых, а когда пришли к власти Боровские, его с братом повесили, а имущество конфисковали. Другой брат в ссылке умер. Ну а кто остался — на паперть с протянутой рукой отправился, без поместий и без земель.

— Ну про это-то я слышал, — соврал я. — Но ведь сто лет почти прошло с тех пор.

— И что же? Боровские обиды не забывают. Не может наша семья возвыситься. Сто лет мыкаемся — всё в пустую. Вот и думаю, вряд ли тебя в первую гимназию возьмут. Это — закрытое учебное заведение для ближайшего окружения. Нам туда путь заказан.

— Досадно, что так вышло, — сказал я, а сам подумал, что если это учебное заведение закрытое, может, и не стоит туда рваться.

— Досадно, — кивнул дядя. — Видишь ли, император Павел взяли курс на реформы, он многое подготовил, чтобы наследник его дал стране конституцию и освободил крестьян. Но некоторые аристократы испугались за свои состояния, сколоченные на крестьянском горбу. Иначе Россия могла бы пойти совсем иным путём.

— Так значит, вы за конституционную монархию? — спросил я прямо.

— Алексей, сейчас каждый образованный человек в России за конституционную монархию. Кто бы ни взошёл на престол следующим, ему придётся удовлетворить чаяния народа.

— Император стар, и наследников у него нет. Большой вопрос, кто взойдёт на престол следующим.

— Да, вопрос сей животрепещущий. Но время расставит всё по местам.

Последняя фраза прозвучала мрачно и как-то угрожающе. Дядя выглядел напряжённым, чувствовалось, что он не равнодушен к данной теме.

— И вы надеетесь на возвращение Романовых? — решил я пойти дальше.

— Как знать. Не за горами большие перемены. В такое время главное правильно выбрать сторону, — дядя многозначительно посмотрел на меня.

— Самая правильная сторона — своя собственная.

— Рассуждаешь, как твой отец. Он тоже вечно держится особняком.

— У меня сейчас других забот полно, — сказал я, решив копать в нужном мне русле. — Источник дохода требуется. Заработок.

— У тебя же учёба, — напомнил дядя.

— Совмещать можно. Тем более, каникулы впереди.

— И чем же ты намерен заняться?

— Пока не знаю. Но у меня есть талант и некоторые навыки. Вот и думаю, может быть их можно как-то применить? Вы — человек сведущий в таких вопросах. Хочу посоветоваться.

— Да я разве что в министерство могу тебя на два месяца взять на мелкую бумажную работу. Что ещё предложить?

— Вы не поняли. Мне нужен реальный заработок. Чары тёмной стихии — редкий дар, а значит, должен высоко цениться. Неужели его некуда применить?

Дядя задумался.

— Так-то оно так, — произнёс он, — но тут либо в гвардию идти, либо… возможно, получится создавать артефакты.

— Не, в гвардию не хочу. А что насчёт второго? Что для этого нужно?

— А для этого учиться нужно. В институте есть специальные кафедры. Если отец позволит, можешь поступить. Только не знаю, обучают ли на артефакторов заклинателей тёмной стихии. Редкий это талант, и применения широкого не снискал. У тёмной стихии одно предназначение — уничтожать. Но тут ведь как? На военную службу такие артефакты не поставишь. Их и заряжать нужно и ремонтировать, а кто этим заниматься будет, если нас на всю империю и двух сотен не наберётся? А в мирной жизни нужно совсем другое. В общем, задачку ты мне, Алёша, задал… Я ведь и сам пока не понял, куда свой талант применить. Могу лишь обучить тебя тому, что знаю. Ничем другим помочь, увы, не могу.

— И на том спасибо, Тимофей Маркович. Только подсказывает мне чутьё, что после того случая книг вы мне больше не доверите.

— Да видишь ли, не в доверии дело. Наказал мне Афанасий Иванович, чтобы книги я в чужое пользование не давал. Благо, что сейчас всё обошлось, а то ведь всякая оказия случиться может. Так что не обессудь, Алексей, не могу тебе выдать литературу. Но думаю я вот что. Книгу-то можно на машинке перепечатать, верно? Так и поступим. Как будет готово, пришлю тебе копию. Обучаться-то как-то надо. Только отцу своему не говори. Сейчас он не поймёт.

— Ему это знать ни к чему, вы совершенно правы, — согласился я.

— Только предостеречь хочу… — тут Тимофей Маркович стал совсем серьёзен. — Тёмная стихия — это страшная сила. Она душу ко злу склоняет. Ты давно причащался-то? А зря. На исповеди ходи и причащайся. Только это наши души от зла и бережёт.