Лихолетье

— Вы правы, я о том тоже подумал. Штабс-капитан Гоблик выступит на рассвете — его батальон захватит вокзал одной ротой, разоружит милицию. А по понтонному мосту с захваченными винтовками на правый берег переходят главные силы — три другие роты. В то же время через железнодорожный мост переедет батальон 8-го полка — он уже отбыл из Половины. Займем все предместье, и предпримем штурм казарм «красной гвардии». Нам очень нужны винтовки и боеприпасы, а там они есть, хватит вооружить оба батальона. Рота поручика Фиолы с «авиаторами» занимает станцию Иннокентьевскую, берет под свою охрану склады, разоружает караулы и местных «красногвардейцев». Затем стрелки выдвигаются эшелоном к вокзалу — то будет наш общий резерв. Как только прибудет со станции Половина вторая половина батальона, ее отправим на охрану тоннелей Кругобайкальской железной дороги, при благоприятном для нас развитии событий.

Очень осторожный в оценках профессионал, но настроен крайне решительно при этом. Такие офицеры, как говорится — «голову не потеряют в любом бою». Что ж — почти две тысячи легионеров в составе трех батальонов при двух батареях — серьезная сила, о которой я помыслить не мог. В реальной истории они лишь чуть постреляли, а потом разоружились по настоянию вроде французского и американского консулов. Сейчас этого не будет — мы сознательно вводим в обман чехов. А когда придет телеграмма Троцкого, они только уверятся в нашей правоте. Но это одна сторона медали, а на обороте заранее согласованный и проведенный мятеж, и ответные действия большевиков есть необходимая оборона. Что потом и будет засвидетельствовано в их пользу, а чехи предстанут истинными виновниками. Ничего, «замажу» так, вовек не отмоются.

Ладно, то дело будущего, не стоит так далеко загадывать'.

Григорий Борисович всмотрелся в разложенную на столе карту — на ней было множество пометок, особенно в самом городе. Все по «классике» — почта, телеграф, банк с оприходованными большевиками золотом и серебром, советские учреждения с «Центросибирью» и указанными гостиницами для партийных работников. И стрелки, с указанием, где и какие роты действуют, и время. Четкий и детальный план, однако, есть кое-какие недочеты, которых подполковник вроде бы не принял во внимание.

— Вы мыслите абсолютно правильно, как положено офицеру генерального штаба. Однако нужны поправки — на Ангаре пароходы, их нужно взять десантными командами, как и моторные катера. Если большевики успеют выкатить пушки и обстреляют понтонный мост, у нас будут проблемы с переброской подкреплений на правый берег.

— От каждой роты «татранского» батальона будет выделено по полувзводу с офицером, — кивнул Ушаков, и тем самым показывая Патушинскому, что у него отнюдь не чисто «сухопутное» мышление. — Кроме того, если станем выдвигать запасной батальон по линии КБЖД, то захват ледоколов «Байкал» и «Ангара» и других пароходов станет приоритетной задачей.

— Хорошо, — только кивнул на мягкую «отповедь» Патушинский и надолго задумался, вертя в пальцах не закуренную папиросу. Участвовать в «баталии» он вначале не собирался — одна шальная пуля, и все. Если так можно сказать — «река истории» будет течь по «прежнему руслу», и совершенно не изменится. Но все и так подвешено на «живую нитку», тонкую, которая может в любой момент оборваться. И тогда конец — «планов громадье» превратится в кучу зловонного мусора. А потому следует самому воевать, дать пример для наглядности.

— С Померанцевым связались представители тайной офицерской организации, прощупывали настроение наших легионеров. Опасаясь большевицкой провокации, он им ничего не ответил.

— Правильно, завтра все сами увидят. Преждевременная утечка информации всегда чревата разными сложностями…