Лихорадка

— Тебя не было дома.

— Я была дома. Кричала тебе, только ты меня не слышал.

— Сейчас я тебя слышу, довольна?

— Если ты будешь включать музыку на такую громкость, через десять лет лишишься слуха. Ты живешь не один.

— Разве я могу забыть, ведь ты мне постоянно об этом напоминаешь! — Плюхнувшись на стул, он развернулся лицом к столу. Спиной к ней.

Клэр стала молча наблюдать за ним. Он листал журнал, но по напряженным мышцам его плеч можно было угадать, что он не читает. Он чувствует ее присутствие, ее гнев.

Она зашла в комнату сына и устало опустилась на кровать.

— Извини, что кричала на тебя, — сказала она, немного помолчав.

— Последнее время ты делаешь это постоянно.

— Неужели?

— Да. — Он перевернул страницу.

— Я не хотела, Ной. Просто так все навалилось — мне кажется, я не справляюсь со всеми этими проблемами.

— Мам, все пошло наперекосяк с тех пор, как мы переехали сюда. Все. — Он резко захлопнул журнал и уронил голову на руки. Его голос опустился до шепота. — Я бы так хотел, чтобы с нами был папа.

Некоторое время они молчали. Клэр слышала, как слезы падают на обложку журнала, до нее доносилось судорожное дыхание сына, который изо всех сил старался успокоиться.

Она встала и положила руки ему на плечи. Они были напряжены, затвердели — мальчик изо всех сил пытался сдержать слезы. Как мы похожи, думала она, все время пытаемся контролировать эмоции, держать себя в узде. Питер был самым эмоциональным в их семье — визжал от восторга, катаясь на американских горках, от души хохотал в кинотеатрах. Это он распевал под душем и приводил в состояние тревоги датчики дыма, когда принимался готовить. И никогда не стеснялся лишний раз сказать: «Я люблю тебя».

«Как бы ты расстроился, увидев все это, Питер. Увидев, как мы боимся сделать шаг навстречу друг другу. Как мы оплакиваем тебя, как страдаем из-за того, что тебя больше нет».

— Мне тоже его не хватает, — шепотом призналась она. И позволила себе обнять сына, прижавшись щекой к его волосам, вдыхая мальчишеский запах, который она так любила. — Мне его тоже не хватает.

Внизу кто-то звонил в дверь. «Не сейчас. Только не сейчас».

Она не двинулась с места, не обращая внимания на звонок, забыв обо всем, кроме теплого тела сына.

— Мам, — произнес Ной, высвобождаясь из ее объятий. — Кто-то пришел.

Клэр неохотно выпустила мальчика и выпрямилась. Внезапная возможность была утеряна, и она снова уткнулась взглядом в напряженные плечи сына.

Клэр спустилась вниз, испытывая раздражение оттого, что кто-то снова вторгается в ее жизнь, требует ее внимания и отрывает от сына. Открыв дверь, она увидела Линкольна. Он стоял на лютом ветру; его рука в очередной раз потянулась к кнопке звонка. Начальник полиции ни разу не приходил к ней домой, и Клэр была одновременно удивлена и озадачена его визитом.

— Мне нужно поговорить с вами, — сказал он. — Можно войти?

Она еще не разжигала камин в гостиной, и в комнате было холодно и темно. Клэр тут же включила все лампочки, но от света теплее не стало.

— После того как вы ушли от меня, — начал он, — я долго обдумывал ваши слова. О том, что у здешней жестокости есть своя закономерность. Что существует связь между событиями сорок шестого и нынешнего годов. — Линкольн полез в карман куртки и достал сложенный лист с фотокопией газетной статьи, которую она ему оставила. — Знаете, какая? Ответ прямо перед нами.

— Что за ответ?

— Посмотрите на первую страницу. Октябрьский номер сорок шестого года.

— Я уже читала эту статью.

— Нет, не про убийство. Посмотрите на статью внизу. Возможно, вы не обратили на нее внимания.

Клэр расправила лист на колене. Статья, о которой он говорил, не полностью уместилась на фотокопии, была видна только верхушка. С заголовком: «Ремонт моста через реку Саранча завершен».

— Не понимаю, к чему вы клоните, — призналась она.

— Этот же мост ремонтировали в нынешнем году. Помните?

— Да.

— А почему пришлось его ремонтировать?

— Наверное, разрушился?

С разочарованным видом он провел рукой по волосам.

— Господи, Клэр. Ну, подумайте же! Почему мост нуждается в ремонте? Потому что его смыло. Этой весной у нас был рекордный паводок, река Саранча вышла из берегов, смыла два дома, сорвала целую кучу мостков. Я звонил в Геологическое общество США, и они подтвердили, что в этом году зарегистрирован самый высокий уровень осадков за последние пятьдесят два года.

Она подняла глаза, начиная понимать, что он имеет в виду.

— Значит, в последний раз сильные ливни были…

— Весной сорок шестого года.

Она откинулась на спинку дивана, поражаясь совпадению.

— Ливни, — бормотала она. — Влажная почва. Бактерии. Грибы…

— Вот именно, грибы. Есть новости насчет тех, синих?

Она покачала головой.

— Максу подтвердили их название. Они не слишком ядовиты. Но сильные ливни могли вызвать размножение других грибов. Кстати, известно, что именно грибок вызвал массовую эпидемию пляски святого Вита.

— Это что, тоже припадки?