Лихорадка грез

Я сделала несколько шагов вперед, желая лучше разглядеть его. Мне хотелось знать, на кого он смотрит. Как Бэрронс и мой эскорт, Риодан был высок и прекрасно сложен. Интересно, было ли это необходимым условием для того, чтобы быть теми, кем они являлись: никаких слабых мест. Он был одет в темные штаны и накрахмаленную белую рубашку, рукава которой были закатаны до локтя. Серебряный браслет, такой же, как у Бэрронса, блеснул на запястье.

– Похоже, все думают, что ты – решение этой головоломки, не так ли? – произнес он.

Я пожала плечами.

– Не все, – Ровена так не считала.

– А тебе не приходило в голову, что ты можешь быть и самой проблемой?

– Что ты имеешь в виду?

– Как ты думаешь, почему ты так часто сталкиваешься с Книгой, в то время как другим, разыскивающим ее, и мельком не удается на нее взглянуть? Даже Дэрроку, твоему знаменитому Гроссмейстеру, и близко не удается к ней подойти.Даже больше: когда она попадает к своим – Невидимым – она просто пережевывает и выплевывает их. Но никто, кто действительно желает ее найти, не может это сделать. Кроме тебя.

– Я ОС-детектор, – напомнила я ему. – Я единственная, кто может чувствовать ее. Что и является потенциалом для тебя.

– Несомненно. Потенциал для чего? А ты не думала, что, возможно, не ты ищешь Книгу, а она тебя?

– О чем ты говоришь?

– Как ты думаешь, чего хочет Книга, Мак?

– Откуда мне знать? Смерти. Разрушения. Хаоса. Того же, чего и все остальные Невидимые.

– Чего бы ты хотела, если бы была книгой?

– Я – другая, и это просто. Я бы хотела не быть книгой.

– Может, вы не такие и разные. Может, и она не желает быть ею.

– У нее есть другие формы. Она еще и Зверь.

– Разве Зверь причинил кому-нибудь вред? Разве ты не думаешь, что Книга сделала бы это, если бы могла? Разве не в этом ее суть?

Я уставилась в его спину, обдумывая слова.

– Ты хочешь сказать, что Зверь – это просто иллюзия. Что, как и любой эльф, она создает иллюзию.

– Что если ее истинная форма – это книга? Которая не может ходить, говорить, двигаться, не может ничего делать самостоятельно?

– Ты хочешь сказать, ты думаешь, что она завладевает людьми, чтобы обрести тело?

Он взглянул на экран над своей головой.

– Я не знаю, что думаю. Я предполагаю все. Ты наблюдала за ними достаточно долго и видишь, чего они хотят. Невидимые, как изголодавшиеся заключенные, хотят всего и сразу с тех пор, как Король Невидимых дал им их никчемную жизнь. Что если Книге нужна материальная оболочка? Некая подвижная форма, которую она сможет использовать? Тело, которое сможет вместить ее и которое она сможет контролировать? И жить собственной жизнью?

– Тогда почему она убивает людей, которыми завладевает?

– Возможно, она этого не делает. Возможно, они ломаются, как куклы. Или, возможно, некоторым из них удается вернуть себе контроль над собой на несколько минут, и они останавливают то, что она с ними делает, так, как могут. Или, возможно, она тянет время, дожидаясь подходящего момента. Возможно, она обладает эльфийскими способностями предвидеть будущее, тонко меняя события так, чтобы достичь определенных результатов. Говорила ли книга с тобой когда-нибудь?

– Да.

– Бэрронс сказал, что она назвала тебя по имени.

Я никогда не говорила ему об этом. Скорее всего, он услышал, когда она общалась со мной той ночью. Мне казалось, что Книга разговаривала со мной только в моей голове.

– Ну и что? Я понятия не имею, откуда ей известно мое имя.

Ему нравилась играть в «возможно». В эту игру я тоже умела играть.

– Возможно, она знает всех. Я не знаю, к чему ты клонишь, но Книга отталкивает меня. Я едва могу находиться рядом с ней. Я слишком добрая, а она слишком злая.

– Конечно, – он не мог сказать это более иронично.

– Что ты подразумеваешь под своим «конечно»? – спросила я, защищаясь.

– Добро и зло – две стороны одной монеты, Мак. Достаточно ее просто подбросить в воздух, и она может упасть неправильной стороной. Возможно, Книга знает о тебе что-то, что делает тебя другой. Заставляет ее желать тебя. Заставляет ее думать, что если ты перейдешь на другую сторону, то будешь ценнее для нее, чем все мы.

То, что он говорил, не имело смысла. И пугало меня.

– Что, например? И если это так, то почему она меня уже не заполучила? У нее была целая куча возможностей.

– Дэррок тянул время, дожидаясь подходящего момента. Возможно, ты еще не готова встать на другую сторону. Бесконечная жизнь порождает бесконечное терпение. Если бы ты прожила достаточно долго, то чувствовала бы, что если сегодня есть какая-то интрига, то день выдался прекрасным. Все понятия добра и зла, вся мораль, все ценности перестали бы существовать.

За исключением двух вещей, вмещающих в себя все: статики и изменения – классическая позиция для эльфов. Конечно, из-за бессмертия так все и было бы.

– Значит, ты думаешь, что Книга развлекает себя, дожидаясь подходящего момента для действия? Проснись. Подходящего момента наброситься на меня у нее не будет.

– Самонадеянность, как и гнев, часто влечет за собой фатальные последствия.