Лики любви

- Извините, я не хотел вас напугать, - тихо сказал Кэмерон. От его низкого голоса у нее по спине побежали мурашки. - Я докуривал последнюю сигару - и вдруг смотрю: у вас горит свет. Вот и решил зайти узнать, как продвигается работа.

Ром нервно сглотнула и искоса поглядела на закрытый мольберт с портретом.

- Честно говоря, я не люблю показывать незавершенные картины. Непрофессионалу трудно разобраться в рабочих заготовках.

- Ребята говорят, что вы рисуете какие-то пейзажи. Из них есть уже законченные?

- Кое-какие да. Но еще не в рамах и не отделаны. - Тут она наконец запахнула цветастый халатик, придерживая полы руками.

Кэмерон нетерпеливо зашагал по комнате, по-кошачьи неслышно и упруго, наполняя все вокруг своей энергией; тронул этюдник, банку с кистями, помял в руках один из тюбиков с краской.

- Окажите доверие моему воображению, Ром, - со вздохом сказал он. - Я знаю, что художнику хочется представить картину на суд невежественного обывателя во всем блеске, но ведь это заказ, и я в некоторой степени обязан следить за процессом.

- Я покажу вам портреты, как только сочту их готовыми. Что же касается пейзажей, то они принадлежат мне и не имеют отношения к договору.

Только что он стоял в другом конце комнаты - и вмиг очутился перед ней, да так близко, что тонкий запах его свежевыбритого лица и чистого мужского тела защекотал ей ноздри, отозвавшись в мозгу неистовыми сигналами тревоги.

- Ром, каков же договор? Разве мы его обсуждали? А это касается нашего договора? - Он накрыл широкими ладонями кулачки, сжимавшие полы халатика. Она попятилась. Он расхохотался.

- Послушайте, Кэмерон, вы знаете, что... - Больше она ничего не успела сказать. Он обвил ее руками, притянул к себе и замкнул ее уста поцелуем.

Ладони его словно бы исследовали ее тело, неторопливо, методично, не пытаясь сломить запоздалое сопротивление. Его влажный и сильный рот осторожно, но не ослабляя давления ласкал края ее губ, а руки так же нежно гладили спину через полотняный халатик. Не отдавая себе отчета, она сравнивала его тело со своим: красивые мускулы почти скрадывают высокий рост, колени на уровне ее бедер, таз тоже намного выше, чем у нее, и сам он весь крупнее.

Его руки заскользили вниз по ее спине и обхватили крепкие прохладные ягодицы; у нее заныло под ложечкой от растущего щемящего напряжения и в то же время по всему телу разлилось сладостное тепло истомы. Он крепко прижал ее к своей твердой, как скала, груди. Только дай он волю своим чувствам - на ее нежном теле живого места не останется. Но пока он держит ее легко и нежно. У нее промелькнула спасительная мысль, что удастся, возможно, выскользнуть. Но когда он стал постепенно углублять поцелуй, было уже слишком поздно.

В поцелуе отдавалось все страстное нетерпение мужского тела, неумолимо нависало оно над ней, плавно покачиваясь в танце вожделения. Наконец он отнял губы и вскинул голову, а она все еще жаждала поцелуев. Он чуть отодвинул ее от себя и, улыбаясь, принялся любоваться спелой прелестью ее фигуры. Его руки скинули с ее плеч легкий халатик и спустили бретельки лифчика. Узкая полоска белого сатина слетела на пол.

Он не трогал ее, просто сузившимися до искристых темных щелочек глазами осматривал - словно ресницами ласкал в ответ на легкую ласку завитков ее волос - ее длинную шею, затем ямочки у ключицы, благоговея перед золотистой бархатной кожей и нежными полушариями бледного золота. Его взгляд задержался на розовых конусах, увенчанных чудесными крохотными коронами. Потом его пытливый взор скользнул дальше, по плоскому животу, запнулся о резинку скромных белых трусиков...

- Кэм... - начала было она, задыхаясь от волнения, но он приложил указательный палец к ее губам и продолжал свой увлекательный путь по линиям ее тела.

- Придется их снять, - пробормотал он, кивнув на белые трусики. Признаться, контраст весьма соблазнительный: все равно что под дерюгой пилигрима обнаружить голливудскую звезду.

Ром вся сжалась. Ее вдруг насторожил какой-то необычный тон в его голосе. Что в нем - страсть? Ночная расслабленность? Или.., неужели просто насмешка?

- Что за игру вы ведете, Кэмерон? А это эротическое созерцание.., что за извращение?

Он рассмеялся от души, хотя в смехе его слышались усталость и еще что-то необъяснимое.

- Эротическое созерцание, извращение? Нет, моя радость, просто топографическое исследование, вот и все. Помните, я сказал вам: у нас все лето впереди. Если что, я дам вам время привыкнуть к этой мысли. Ведь так или иначе мы оба знаем, чем дело кончится: или вы окажетесь в моей постели, или я в вашей.

На Ром нахлынула волна гнева и разочарования, она резко отпрянула, схватила с пола халатик и стала торопливо одеваться.

- Но я же вам сказала: вы мне безразличны! Как мне убедить вас в этом?

Кэмерон насмешливо поднял бровь.