Лики любви

- Не сегодня, Мэдди, - отрезал Кэмерон. После этого они долго сидели молча. Потом Мэдлин пожелала им доброй ночи и поехала в Ревущую пропасть. Посидев еще некоторое время, они прошли в кабинет, и Кэмерон закрыл дверь.

- Ну так о чем речь? - спросила Ром. - Что это за дело чрезвычайной важности, ради которого я бросаю свою работу, а ты - свои танцы?

- Твоя работа подождет, а если мне вдруг захочется потанцевать, я предупрежу тебя. - Он присел за письменный стол и, сложив руки на груди, откинулся назад. Заметив на себе его изучающий взгляд (так Майк рассматривал насекомых), Ром почуяла недоброе.

- Слушай, если речь пойдет о Джерри Локнере... - вызывающе начала она. В ответ он чуть повел бровью:

- Нет, по-моему, я хорошо разобрался в ситуации. Знаешь, когда Алисия сообщила, что приглашает художника по фамилии Кэрис, и попросила меня проследить, как пойдут дела, я первым делом стал искать этого самого Кэриса в справочнике "Кто есть кто". Там я нашел портретиста Реджинальда Кэриса с такими лестными характеристиками, что сразу успокоился и решил, что это наш художник и есть.

"Странно. Пока ни слова о Джерри", - мучительно соображала Ром. А вслух надменно сказала:

- Ага, и вместо этого появилась я. В справочнике нет моего имени, потому что я порвала присланный мне по почте бланк. Терпеть не могу формальностей. Будто бы все дело в форме. - Она упрямо выпятила подбородок.

- Ждешь, чтобы я высказался о твоих формах?

- Может, перейдешь к делу? Если речь о Джерри, так и скажи. Если тебе в голову пришли еще какие-нибудь элитарные соображения по поводу моих костюмов, давай выговорись, и я пойду работать. - Она сердито отвернулась, взяла с полки бронзовую статуэтку и стала нетерпеливо вертеть ее в руках.

Он потянулся за записной книжкой, темная рубашка чуть не затрещала на плечах.

- Я же сказал тебе, насчет Локнера я все понял, - спокойно ответил он. Что же до твоей затаенной злобы, то скоро я спущу тебе пары. Теперь относительно твоих головных болей и головокружений...

Она уставилась на него в изумлении.

- Что? Мои головные боли? Ты что, когда не занят игрой в ковбоев, ломаешь из себя врача? - Она залилась краской, но заставила себя не смутиться этим еще больше. Он подошел к ней, от него веяло теплом. - Ты серьезно? - недоверчиво спросила она. - Господи! Кэмерон, со мной все в порядке. Просто, когда я приехала сюда, мне немного нездоровилось. До этого я работала дни и ночи напролет, заканчивая два портрета, и, видимо, мои силы иссякли. К тому же я тебе сказала, что не очень переношу высоту.

- Может, да, а может, и нет. Ну ладно. Я договорился со своим другом в Элкине, чтобы он тебя посмотрел. Выехать надо пораньше, он согласился только ради меня. Ром, когда ты в последний раз была у окулиста?

- Что? Но ведь я тебе не жаловалась...

- Так когда же, Ром? В прошлом году, в позапрошлом?

На самом деле это было в год окончания школы. Она чувствовала, что у нее появилась небольшая близорукость, но особенно не беспокоилась.

- Не люблю врачей, - буркнула она. - Не люблю осмотров, не люблю тех, кто вмешивается в мои дела и учит меня жить...

- Видно, что тебя никто не учил самодисциплине. Будем иметь это в виду и подсластим пилюлю, идет?

Она притворилась, что поглощена бронзовой статуэткой. Он тихо подошел и остановился у нее за спиной, провел пальцами вдоль ее рук, забрал статуэтку и поставил ее на стол.

Ром стряхнула его руку с плеч, но он крепко притянул ее к своей могучей груди и обнял за талию.

- Ромэни, тебя не восхищает мое терпение? - проговорил он, уткнувшись ей в шею. - Я ждал, пока ты привыкнешь к своему положению, с самого первого дня, но больше ждать не могу.

Он терся губами об ее шею, а она отдирала от себя его руки, силясь высвободиться. Ей некогда было говорить что-то вроде: "Кэмерон, перестань. Это смешно". Ум ее пытался разобраться в том, что Синклер сказал о Джерри, в его словах о том, что он выпустит из нее пары, а тут еще его вечные приставания.

- Как это у тебя получается, - резко начала она, - сперва ты сообщаешь мне о назначенной консультации у врача и тут же пытаешься заняться со мной любовью?

Одной рукой он принялся нащупывать застежку на юбке, другая легла на глубокий вырез блузки.

- Эти дела взаимно не исключают друг друга, - прошептал он ей на ухо.

Не успела она опомниться, как они уже оказались на кожаном диване. Кэмерон, опираясь на локоть, смотрел на нее, в его глазах играло любопытство:

- Когда же ты покоришься мне Ром? Неужели из-за твоей гордости мы потеряем пол-лета? - Он провел длинным пальцем по волнистой линии ее губ. Ром не утерпела и куснула нежную мякоть. - Немножко людоедства - это очень мило, протянул он. - А ну-ка еще, мизинец нежнее.

- Иди ты к черту. Не серди меня. Я и так злая.

- Ну зачем такие слова?

Его рука нырнула в глубокий вырез ее простенькой блузки и неумолимо продвигалась к желанной цели. Цель была достигнута, и тело Ромэни пронзила горячая молния.