Лики земного родства (сборник)

– Хочете сказать, чё это кошель того самого м-меня… ну, фирмача с рисунком вашего родича на груди? – удивился аксакал. – Да, его рваную застежку, ёкарный бабайка, я тоже узнаю… А взяли-то, воркуете, где?.. Вывалился у него возле кафешки, аж на другом конце города?.. Ну и голубятин ворюга! Летает, ровно на ваших перьях-то, по всей округе, гад…

Замолчал на минуту, переминая в пальцах необычную находку. «Неужто теперь его искать, возвертать всё это хозяйство… Вроде как за то, чё жизнь этих милых птах травмировал… и меня по карману грохнул», – подумал он и сразу услышал урчание голубиного несогласия. Благодарно посмотрел на одну кивающую взад-вперед головку, на другую – и с неуверенной улыбкой вымолвил:

– Выходит, это всё мне… как взамест откупной за вашу волю… Мол, иди, дедуля, с денежкой той в дом престарелых, ёкарный бабайка… И дай хоть своим краснарям-красавцам пожить свободными птицами… Так, чё ли?

Они в ответ, ровно дети, согласно заворковали на плечах, нежно дотронулись клювами до его впалых щек. Потом взметнули белыми крылами и зашелестели ими на заснеженную речку, в сторону всё ещё идущего сбора их пернатых коллег.

Серая улика

Молодой институтский лаборант почти выбежал из хозблока, под крышей которого размещается небольшая автостоянка, и прямиком направился к ветврачу.

– Что с тобой, Серик? – вытаращил глаза поверх роговых очков человек с усами будённовского образца. – Кака ж из наших подопытных тварей тебя укусила?

– Да подожди ты со своими скотскими шутками, Семёныч! – махнул на него рукой тот. – Здесь совсем другое… От моей машины пошел какой-то писк, что ли.

– Ну и стоило так пужаться, аж штаны на бедра сползли? – равнодушно отреагировал ветврач. – Проверь натяжку ремня коленвала, и все тут.

– Он в порядке… Только что уровень масла смотрел.

– Тогда воздушный фильтр… наверное, забился.

– Ты меня не по-о-онял. Я движок даже не запускал, а писк этот грёбаный… с посвистыванием всё равно продолжается.

– Так бы сразу и сказал, пужли-и-ивый ты мой, – лукаво посмотрел на лаборанта Семёныч. – Врубаюсь в твою интригу исключительно как сосед и старший товарищ, которого ты иногда спасаешь от утренних опозданий на работу.

– Вот и пошли быстрее, а то не стану «спасать» больше вооще, – немного успокоившись, нахлобучил на свои карие глаза бейсболку дымчатого цвета и начал даже шутить Серик.

По дороге к автостоянке дотошный ветврач спросил у него:

– А зачем ты к своей «аудюхе» кинулся уже с утра… Собирался куда ехать?

– Как «зачем»? Я ж вчера, после нашей пятничной «вечери», добирался домой на тролле. Мой «мотор» оставался здесь один, вот и решил наведать.

– Тьфу ты! Я уже и запамятовал эту нашу традиционную сходку… Видать, старею… или перебрал вчерась спиртяшки малость? – почти елейным голосочком попытался выведать причину своей забывчивости ветврач.

– Да, кайфово посидели… Даже вроде бы немного «разведухи» не допили, хоть бы никто не увидел…

– Не надо, пужливый ты мой, так обильно этот чистейшей слезы продукт водой разбавлять… Тогда ж остатку никакого не будет.

Подошли они к нежно-зеленой легковушке с большим пятиколечником на торце капота, когда его уже начали ласкать пробивающиеся сквозь окно лучи субботнего солнца. Огляделись – тихо, как в тщательно вымытой после опытов колбе. Молча переглянулись. И едва ветврач, повернувшись к Серику, хотел уже заставить его самого произвести этот «писк», как он проявил себя сам. Сначала так тихо, словно украдкой, а потом всё громче, протяжнее и пронзительнее. Завороженный этим необычным звуком, лаборант даже открыл зачем-то капот машины и стал осматривать там ременную передачу. А ветврач, не будучи её хозяином, лишь безразлично поправил очки и устремил свой взор поверх кузова. Писк прекратился так же внезапно, как и появился.

– Семёныч, а прики-и-инь, – зашептал под капотом лаборант. – Я только дотронулся до защитного днища, как он замолк. Может, это птенчик какой тут завёлся? Так запустить бы сейчас движок и… как ветром сдует.

Еле удерживаясь от громкого смеха, ветврач лишь вспрыснул в кулак и задумчиво пробормотал:

– Ну и лабор ты, Серик… За что только тебе зряплату-то дают, ежели думаешь, что всего за сутки в твоей отдыхающей машине может птенчик завестись?

И в тот же миг, как будто в подтверждение его слов, вновь что-то запищало. Но уже ближе к устремленному вверх взгляду Семёныча. «Ровно жалоба какая-то голосочек подает… и неужто она даже по моей части будет?» – подумал он. И велел всё ещё стоящему у радиатора машины её хозяину настежь открыть въездные ворота. Солнечный свет мигом озарил пропахший разноликой жизнью автобокс. Ветврач поднялся на стремянку, присмотрелся к опять замолчавшей у потолка точке и заметил шевельнувшийся серый комочек. Прикоснулся к нему мягким кончиком тополиной веточки, и тут же раздался уже знакомый для них призыв:

– Пьии… пьи… помогите, позовите пьии.

«Нашли у кого просить, как у козла капусту…

Мы же только и делаем, что уничтожаем вашего подопытного брата в нашей институтской лаборатории», – подумал Семёныч и громко объявил: