Лики земного родства (сборник)

Хоть и в полумраке, но, завидя такую кадровую перемену, всегда зоркий Гобблер наиндюшился пуще прежнего и вконец обозлился на ершистого шефа. Спозаранку, когда вновь подъехавший к дому шофёр открыл для проветривания дверцы джипа, белокрылый бесшумной пушинкой залетел и притаился за задним сиденьем просторной машины. её всё ещё не прощённый супругой хозяин вышел во двор хмарнее нависшей над селом тучи.

«Надо же, какой сур-р-рьёзный стал, наконец-то и коленки свои костлявые прикрыл путёвыми штанами, – мысленно заметил подглядывающий в щёлку Гобблер. – А вот своё отношение к сельскому трудяге, который по-прежнему горбатится за гроши, так и оставляет дырявым…»

– Вас к конторе, Рашид Оттович? – почти с лакейским поклоном, ещё шире открывая дверцу, спросил водитель.

– Я сам! – одной рукой стал теребить себя за усики, а другой сердито захлопнул за собой дверку директор. – Давай скатаем сначала к речке… гадость ночную на природу выкинуть.

Когда осталась позади утопающая в зелени окраина белостенного, в масть самим берёзам, села, индюк решил воспользоваться ситуацией. Под нарастающий шум двигателя и вопреки гортанно-песенному призыву Высоцкого: «Чуть помедленнее, кони!» посмотрел на раздражающий цвет директорского пиджака и осторожненько заглянул проворным клювом в его торчащий из-за сиденья раскрытый боковой карман. Несколько мгновений, и что-то там шевельнулось, затем с лёгким постаныванием покатилось по пульсирующему горлу притаившейся за директорской спиной птицы. А едва она сделала последний шумный проглот, как тот испуганно обернулся и со страху вперился взглядом в некрасиво-мясистый «рог» на лбу индюка. его маленькие мозговые извилины точно вскипели тревожным сигналом: мол, ничего хорошего от такой встречи не жди. И эти индюшиные кожистые «кораллы» начали резко увеличиваться в размерах, как будто вновь наступал момент полового возбуждения Гоб-блера. Он молниеносно вскинул ставшую небывало грозного вида голову и схватил директора клювом за мясистую мочку уха. Тот в испуге откинулся от спинки сиденья чуть ли не к лобовому стеклу резко затормозившего «джипа», успев лишь крикнуть водителю:

– У-у-убрать эту падаль… чтоб больше её не видеть!

Индюк хотел ещё разок налететь на ненавистный для него темно-красный пиджак, но перед его глазами уже оказалась ручища юркого шофёра. Гобблер с птичьей улыбкой подумал: «Тоже мясистая… и для моего клюва годится». Но при этом не знал, что пред ним совсем недавний мастер убойного цеха городского мясокомбината. его натренированные пальцы цепко обхватили голову смелой и смекалистой птицы, вытащили её из машины и с круговым размахом ударили о крутой берег даже затаившей течение речки.

С трудом пришедший в себя директор невесело поднялся на свой этаж конторы, подошел к двери и… стёр со лба холодную испарину. его служебных ключиков не оказалось ни в карманах, ни в обшаренном поисками доме. Кабинет-то открыла уборщица. А вот сейф, в котором остался на подпись единственный экземпляр ведомости на зарплату, вскрыть не смог ни свой, ни даже привезённый из города «медвежатник». Никто не догадался лишь порыться в желудке бездыханно лежащего у речки индюка. И к вечеру у конторы собрался, считай, весь трудовой люд, готовый взять на абордаж не только закрытую сельскую кассу. Впервые потерявший молодецкую уверенность директор примчался под покровом ночи прямо к особняку главы района.

– С какой это радости ты лунный час перепутал с рассветом? – удивился столь позднему визиту хозяин. Но, выслушав категорично сбивчивую на мальчишеский тон просьбу визитёра об отставке, подумал немного и с сожалением хлопнул его по плечу:

– Говорил же тебе, Рашид, опустись со своих закордонных небес к людям, их привычкам и заботам… Стань для них ровно бальзамом с мягонькой закусочкой, а уж потом и реформаторский краник помалу затягивай. Иначе… ну, если каждый будет возвращаться с большой учёбы таким оторванным от земной пуповины, то кому ж село наше двигать дальше?

А утром вернул селянам их родного «кормильца Алимыча», который и народ угомонил, и белокрылого смельчака схоронил. Ну, вроде как случайную жертву и спасителя от поспешных перемен одновременно.

Соседская межа

По обыкновению всегда смурной и худощавый «очкарик» вернулся с дачного массива в небывалом для домочадцев настроении. Спящий целыми днями хомячок, и тот вдруг вылез из своей мелкобумажной горки. Повис на вертикальной сетке клетки и беззвучно шевельнул мыслишкой: «Поглянь-ка! Он как будто даже потолстел, рукастее стал… не иначе как мужик-богатырь». ещё более насторожились уставшая от мегаполисной суеты жена и только что получившие летнюю радость школьных каникул дочурки. И чтобы не томить их долгим ожиданием разгадки своего настроения, Семёнов нарушил непривычную в семье тишину сам.

– Знаете, я откуда сейчас? – загадочно посмотрел он на них и задержался поблескивающим очками взглядом на супруге. – Да приглядел особнячок с чернозёмным участком… Хоть сегодня вселяйся и живи себе на горном склоне, над самой шапкой городского смога!