Ликует форвард на бегу

— Балбесы! — улыбнулся старший тренер. — Как есть балбесы. — И сказал, чуточку понизив голос. — Поаккуратнее давайте с такими анекдотами. Не ровен час, услышит кто-нибудь из начальства, крику потом не оберешься. — Старший тренер метнул многозначительный взгляд в сторону санитарки, глазеющей с интересом на полуголых футболистов, поснимавших майки. — Малой, ты, кстати, и так из милиции уже не вылезаешь.

— Неправда ваша, — смело возразил Мельник. — Я ведь сказал, в прошлый раз дело вовсе не во мне было.

В самом деле, когда комендант передал Даниле известие о том, что с ним жаждут пообщаться на Петровке, 38, то информация эта была несколько преувеличена. Интересовались не самим футболистом, а его детдомовским подопечным Семкой. И не с Петровки, а из вешняковского райотдела. Оказывается, бесшабашный пацан подбил нескольких дружков и они сбежали в неизвестном направлении. А милиция теперь проверяла возможные контакты мальчугана.

Мельник склонялся к мысли, что неугомонный парнишка просто решил продлить себе лето и дернул на перекладных куда-то в сторону Крыма. Почти, как в фильме «Достояние республики», который пока еще здесь не сняли:

— А почему в Крым?

— Там тепло. Там яблоки.

Собственно, центрфорвард так и сказал инспектору по делам несовершеннолетних, толстой лейтенантше с химической завивкой. Мол, нагуляются, накупаются и обязательно вернутся. Та, правда, посыл не оценила и закатила Даниле почти часовую лекцию-нотацию, обвинив в преступном легкомыслии. Пришлось изображать раскаяние и полное осознание неправильности поведения пацанов. А то, глядишь, тетка могла окончательно взбелениться, взяться за пистолет, вывести Мельника во двор, прислонить к стенке и шлепнуть без суда и следствия.

Шутка.

— Одуван, как там Валентина? — Данила наклонился к бразильцу поближе. — Что следователи говорят?

Ривелино насупился. Улыбка вмиг исчезла с его лица.

— Это был несчастный случай! Валья ни в чем не виновата!

— Ладно, ладно, не заводись, — Мельник аккуратно сжал предплечье товарища. — Я тебе верю.

На самом деле, Данила имел свою точку зрения на происшествие, но благоразумно решил держать эти мысли при себе. И ни в коем случае не делиться ими с окружающими. Хочет бразила остаться со своей сумасшедшей подругой? Ради бога! Его жизнь, его выбор.

— Мне сказали, что ее отпустили, — возбужденно сказал Ривелино. — Но пока она под наблюдением врачей в специальной больнице. Но, Дани, она ведь нормальная. И ее скоро приведут ко мне. Так сказали люди из посольства. Они обещали, что все уладят. Нужно просто немного подождать.

— Вот и хорошо, — согласно улыбнулся Мельник. И быстро сменил тему разговора. — А ты, брат, давай тоже восстанавливайся. Слыхал, поди, нам скоро с «Миланом» играть. За Суперкубок. Уже и даты назначили. Ух, мы с тобой им навтыкаем!

— Когда? — вскинулся бразилец. Глаза его загорелись азартом. — Когда игра?

— Решили перед началом итальянского чемпионата. Первый матч в Москве пятого сентября, а ответный почти через две недели — семнадцатого.

— Эх, не успею, — печально поник Ривелино. — Доктора говорят, что в лучшем случае мне можно будет играть примерно к октябрю.

— Не унывай, дружище, — подбодрил его Данила. — Врачи известные перестраховщики. Набирайся сил, занимайся потихоньку и, вот увидишь, встанешь на ноги гораздо быстрее. Ты — парень мощный, тренированный, на тебе все заживет, как на собаке?

— При чем здесь собака? — удивился бразила.

— А, извини, потом расскажу, сейчас пора на поле, — быстро сказал Мельник, заметив сигнал Голодца. — Ты сейчас обратно в больницу?

— Нет, мне разрешили посмотреть игру.

— Тогда еще увидимся!

Форвард побежал вслед за другими футболистами. Процокал шипами бутс по тоннелю и выскочил на солнце. Его ждал второй тайм.

— Чего это они? — удивился Володя Козлов, сменивший в перерыве Авруцкого, переминаясь с ноги на ногу в ожидании начала. — Малой, что это зрители разошлись?

— Ривелино выкатили и возле нашей скамейки коляску поставили, — присмотрелся Данила. — Вот народ и обрадовался.

— А, понятно.

— Вов, а давай для нашего Одувана парочку голешников сообразим? — загорелся внезапно пришедшей ему в голову идеей Мельник. — Персонально!

— Это как? — поразился Козлов.

— А мы забьем и после мяч ему отнесем, — вдохновенно объяснил Данила. — Мне кажется, что зрители оценят.

Володя на секунду задумался. А потом вдруг широко улыбнулся и кивнул.

Неизвестно, зашла ли Козлову эта мысль или попросту так совпало, но только с первых же минут второго тайма он принялся терзать защитные ряды ленинградцев с удвоенной энергией. И поскольку с техникой у динамовца всегда было все в полном порядке, то для подуставших на жаре игроков обороны «Зенита» его активность оказалось весьма неприятной. Они раз за разом упускали нападающего и, в конце концов, принялись безбожно фолить, не имея другой законной возможности справиться с ним.