Ликуя и скорбя

Ночь над степью тревожна. Полыхало зарево над Сараем, сверкали огоньки факелов в степи. Где-то шла сеча между туменами хана Кидыря и его сына Темира, поддержанного ханом Синей Орды Урусом. Всего этого ни Андрей Кобыла, ни Сергий не знали, они могли лишь оценить опасность, которой подвергаются княжичи, ибо в ночной сече не разбирают, кого рубить.

У пристани всадники Бегича срубились с какими-то чужими всадниками. Московские дружинники встали вокруг пристани полукольцом, охраняя посадку на струги. Сарай горел. Зарево над городом сливалось с утренней зарей. Рассвело. Струги отчалили от берега.

С берега по стругам били стрелы. Стрелы падали, как дождь, как ливень. Дружинники загородили борты щитами, чтобы стрелы не достали гребцов. Струги развернули паруса и вышли на стрежень, выруливая против течения. С восточного берега отчалили лодии, они шли наперерез стругам, вдогон выплывали лодии от пристани.

Несметной чередой лодии и челны выплывали преградить путь московским княжичам. Все дело Александра Невского, его внуков и правнуков оказалось под непредвиденным ударом, ничья мудрость не могла его ни предугадать, ни отвести.

Дружинники изготовились к ближнему бою, если лодии зацепят баграми струги. Сергий тоскливо оглядывал необъятный простор Волги. Широкая она здесь, от берега до берега не услышать голоса, не услышать набата. Стрелы с берега не долетали, всадники, что ждали добычи, казались малыми точками. И вдруг сзади в лучах красноватого солнца возникли разноцветные паруса, туго наполненные ветром. Паруса стругов. Они шли сильно, и на глазах сокращалось расстояние между ними и московскими стругами. Это не лодии, которые шли на одних веслах, это полет быстрокрылых птиц. Весла и паруса легко их несли против течения. Если это враг, то от него не уйти. А откуда бы здесь взяться друзьям?

Московские струги развернулись в линию, готовясь встретить ордынцев бочками с греческим огнем. Ордынцы знали об этой опасности, близко не подходили, забирая московские струги в кольцо, выбрасывая вперед верткие челны. С челнов летели огненные стрелы. В каждом челне три ордынских воина. Один держит щит, один гребет, третий пускает стрелы из-за щита. От челнов отбивались стрелами. Но их же многое множество, этих челнов!

Сергий указал боярину Андрею на настигающие струги. Они шли клином, миновали ордынские пристани. Различимы стали головы драконов, различимы и цвета парусов, то цвета Новгорода. Откуда бы здесь взяться новгородцам? Ушкуйники, только они могли ходить в такое тревожное время мимо Сарая. Но что новгородским ушкуйникам до московских княжичей?

— Нет, должны русские люди помочь русским!— как бы споря с самим собой, воскликнул Сергий.— Не могут они оставить нас на растерзание Орде!

Передний краснокрылый струг сравнялся с княжеским стругом. На носу стояли два витязя в полных доспехах, но пока еще с откинутыми на шлем прилбицами.

— Чьи струги?— раздался окрик с новгородского струга.

— Московские!— ответил боярип Андрей.— Великого владимирского и московского князя Дмитрия Ивановича!

Сергий вывел наверх Дмитрия в отроческой кольчужке.

— Вот он, князь, вот кого хотят пленить ордынцы!

То были струги Степана Ляпы. Он обернулся к Боброку.

Боброк понял немой вопрос Степапа. Нашел и ответ:

— Я обещал тебе найти сильного князя. Не найдем, так сделаем?

Это не приказ, а тоже вопрос.

Степан поднял руку, то был знак развернуть новгородские струги к бою. Широкой полосой они охватили стрежень Волги и двинулись на челны, опрокидывая их, осыпая страшными железными стрелами. Каждый удар стрелы как удар копьем. Они рушили щиты, они разили гребцов и стрелков. Струги устремились к лодиям. И вот уже огненные шары взлетели над водой и запылали ордынские лодии. То действовали умельцы речного боя.

Подошли к ордынским лодиям и московские струги, полетели с них бочки с греческим огнем. Не так-то точен был полет, но и от их удара возгорелись несколько лодий. Ордынцы визжали, неистовствовали, приближаясь к русским стругам. Новгородцы уже сошлись бортами. На каждый струг по две лодии, но ни одному ордынскому воину не перескочить на борт струга. Разят их копьями, разят топорами, а железные стрелы бьют и бьют. Струг Степана загородил с одного борта княжеский струг, железные стрелы остановили лодию, подходившую с другого борта.

Один за другим струги отцеплялись от лодий, ордынцы отпрянули, открывая путь московским княжичам и новгородским стругам в верховья Волги.

5

Далеко остались ордынские причалы, потекли мимо пустынные берега, изредка появлялись челны ордынцев, но то были мирные челны рыбаков.

Сошлись бортами струги княжичей и Степана Ляпы. Степан и Боброк перешли на княжеский струг.

Их звал на беседу Сергий, принимал отрок Дмитрий.

Он вышел к ним навстречу в тонкого плетения кольчужке, в золоченом шлеме, будто бы настоящий воин.

Гребцы осушили весла, чтобы не шуметь.