Ликующий джинн

Двор парочка пересекла быстро, Славик не рискнул выйти из-под арки и следил за собутыльниками из-за угла. Они подошли к подъезду в таком же семиэтажном доме напротив его квартиры и скрылись в нем. Куда они могли пойти там, он знать не мог, но предположил, что, скорее всего, поехали на седьмой этаж; за ним, если подняться чуть, был вход на чердак. Подвал был кем-то занят под склад.

Ничего интересного из разговора двух пьянчуг Славик не выяснил. Обыкновенная перебранка алкашей, правда, чувствуется их "происхождение". Он поплелся к своему подъезду; сначала поплелся, потом впомнил вдруг, что дома его ждет компьютер, и понесся к дверям стрелой.

А в лифте, в лифте до него дошло, он понял, из-за чего спорили-ссорились Петруха с Гошей, упоминая то шпроты, то лимон, то сыр... Они ведь говорили оконьяке! О том, чем полагается его закусывать! Примерно то же перечислял как-то папин приятель, который всегда приходил в гости с диковинной бутылкой. "К хорошему коньяку - лимон, сыр, сыр - и только! - настаивал он. - Нажираться в этом случае просто преступление!"...

Коньяк наверняка был у Петрухи, недаром он все время держал руку на сердце. Славик подумал даже, что ему неможется. Просто там была заветная бутылка!

Точно, коньяк! Он как-то связан с его невидяйкой. Как?..

Приятели сейчас уже, наверно, на чердаке, устроились на чем-то удобном и при свете свечи потихоньку дудлят дорогое спиртное, роняя соответствующие напитку слова. А вокруг них пыль, хлам...

Вбежав домой,Славик сразу же набрал номер телефона художника.

Знакомое потрескивание бороды.

-Дядя Витя, откуда вы знали про коньяк?

-А что - пьют?

-Сейчас на чердак, наверно, пошли. Я о нем по закуске догадался. Они про нее говорили. Петруха выступал: лимон, мол, к такому напитку, шпроты... а Гоша крыл его. Потом договорились и пошли.

-На чем же они, интересно, остановились?

-На бычках в томате.

-Так, так, - ответил, размышляя, Кубик, - Значит, все-таки коньяк... Это, конечно, ничего еще не доказывает, но дает повод для... Ты говоришь, на чердак?

-Там больше некуда. В подвале теперь склад, а знакомых у них в том подъезде нет.

-Послушай... а ты сможешь мне их показать?

-Сейчас?

-Да нет, завтра, послезавтра.

-Смогу, наверно. Увижу и сразу позвоню. Только ведь надо будет быстро приехать.

-Я приеду, - пообещал Кубик. - Когда такое дело...

-А какое дело, дядя Витя?

-Слава, я не Настя Каменская, я могу ошибаться. И вообще я больше художник, чем следователь. Звони, - и положил трубку.

Хотя Кубик ничего не пообещал, но в Славике начала благотворно растворяться крупинка надежды, оставшаяся после разговора.

ВОРОБЬИНАЯ КАПЕЛЬ

Один очень хороший писатель сказал как-то, что у слов тоже бывают приключения. Как и у людей, бродячих собак (домашние о них только мечтают), у дворовых кошек (у этих приключений хоть отбавляй), ворон, голубей и воробьев. Не так уж давно была написана интересная строчка: " ...палое небо с дорог не подобрано..."

О чем она? Как случилось, что небо упало?! Почему оно на дорогах?! Какой Атлант* поможет людям поднять небо туда, где оно недавно было?!

Это приключения слов. Добавлю: приключения глаз. Еще добавлю: приключения ума. Ума поэта.

Догадались теперь, о чем он написал? Ну, конечно! Поэт писал всего-навсего... о лужах на дорогах после дождя. В них отразилось (упало) голубое небо с облачком посредине.

Интересно жить поэтам. У них что ни день - приключения...

Или вот еще строчка: "Хитрой змейкой из сугроба выбирается зима...".

А эта о чем? Что за змейка? И что она, не носящая, как известно, шубы, как медведь или енот, делала в сугробе? И почему змейка - зима?

Славик стоял и смотрел на тонкий извилистый ручеек, выбегающий из сугроба на внешней стороне тротуара. Ручеек спешил пересечь тротуар, чтобы нырнуть в быструю мартовскую воду на мостовой. На маленькой головке змеи-ручейка сверкали два глаза.

На последнем уроке Славика вызвали вдруг в учительскую. Он испугался лишь слегка, потому что больших грехов за собой в этот день не чувствовал. На всякий случай перебрал все. Ну, толкался, ну, бегал на перемене, ну, Светке Чебукиани сказал, что она дура... Может, пожаловалась?

Но в учительской его направили движением руки к телефону.

Он взял трубку и услышал папин голос:

-Значит, так. Мы с мамой оба в жуткой запарке. Пойдешь домой своими ногами. Но смотри...

-Я понял, пап. Я буду смотреть.

И Славик, впервые за долгое время оказавшись после уроков один на улице, один, уточним, наедине с весной, смотрел во все глаза.

С невысоких крыш старых домов возле школы свисали сосульки. Они исходили каплями, а некоторые уже обломились и упали на асфальт кусками хрусталя.