Ликвидатор

Да, чаще всего справедливость ходит в костюмчике интеллигента. Но иногда она появляется с пистолетом в руке и стреляет без промаха.

– Собаке собачья смерть, – ворчу я, спускаясь по лестнице.

За исключением двух гильз на участке и еще пары в доме следов мной не оставлено. Сработал чисто.

Правда, у охраны завтра изымут запись с видеокамер. Но большой трагедии в этом нет. Что увидят следователи, просматривая ролик? Мужчина чуть выше среднего роста пробежал по улице поселка и тайком проник на территорию участка Семирядова.

Фигуру под одеждой свободного покроя не определишь, походка стандартная, черная маска скрывает не только лицо, но и волосы, и шею. Прямо скажем, совсем немного. Ни возраста, ни внешности, ни особых примет.

Откуда появился и куда исчез – не ясно. Мотивы убийства – поди разберись.

Я прохожу по саду, останавливаюсь у забора. Здесь мне придется подождать, пока охранники, осуществляющие очередной обход, проследуют в дальний конец центральной улицы.

Все вышло так, как я и планировал. Два охранника проходят мимо забора генеральского участка. Они вполголоса возмущаются растущими ценами, западными санкциями и наглым поведением проклятых заокеанских друзей.

Я дожидаюсь, пока стихнут шаги, преодолеваю забор и благополучно добираюсь до сторожки с опущенным шлагбаумом. Потом выбегаю за пределы охраняемой территории, ныряю в темноту обочины, останавливаюсь, втягиваю носом прохладный ночной воздух, по старой привычке оглядываюсь по сторонам.

Ни единой души, тишина и покой.

С Семирядовым покончено. Пора отсюда сваливать.

Я топаю по овражку триста метров, нахожу машину, плюхаюсь на водительское кресло и криво улыбаюсь, припомнив одну странную мысль, пришедшую в голову на кладбище Петровска.

Год назад при отработке очередного заказа мне выпало следить за одним упырем. Хоронили какую-то местную шишку из областной администрации. Мой клиент был у него в друзьях и отправился с процессией. Мне же пришлось слоняться меж соседних могилок.

Я ходил там с траурной физиономией, читал эпитафии на мраморе и граните и вдруг подумал:

«Надо же! Выходит, что здесь лежат только замечательные люди. Значит, сволочи вообще не умирают, живут вечно?»

– Умирают, – бурчу я, повернув ключ в замке зажигания. – Только в эпитафиях об их сволочной жизни писать не принято.

Половина пятого. Небо на востоке светлеет. Скоро над горизонтом загорится рассвет.

Перед развязкой я немного сбавляю скорость. Сразу ехать к Екатерине или повернуть домой и немного поспать?

«Стоп! – Я машинально сбрасываю газ, поворачиваю к обочине и останавливаюсь. – Узнав об убийстве Семирядова, Трухин начнет прокачивать ситуацию. Аналитик он сильный, и я обязательно попаду в список подозреваемых. После того как ему доложат о том, что Лавровская до сих пор не ликвидирована, моя кандидатура автоматически переместится на первую строчку списка. Неплохая перспектива».

Данный факт не испугал, а подбодрил и обрадовал меня. Дело в том, что в моем плане имелось одно белое пятнышко. Я не знал, где и каким образом смогу встретиться со снайпером Романом Бряновым. В данную минуту в моей голове родилась неплохая идейка.

Я возобновляю движение, поворачиваю на объездную трассу. Так быстрее доберусь до поселка Дубки.

Необходимо встретиться с Катей, пока она не уехала на работу.

Светлый БМВ мне удается перехватить на выезде из поселка. Мы съезжаем с проезжей части, останавливаемся, выходим из машин.

«Совсем устала бедняжка. Вымотала ее эта нервотрепка», – со вздохом подумал я, заметив бледность лица и неуверенную походку.

Катя обнимает меня и говорит:

– Слава богу! Мне так и не удалось заснуть, лезли в голову всякие ужасы.

Чтобы хоть как-то поддержать ее, я признаюсь, что тоже не сомкнул глаз.

– Как твои дела? – интересуется Катя.

– В порядке. Но нам нужно вернуться.

– Куда? – не понимает она.

– К тебе домой.

– Но мне же на работу, а Даше – в школу!

Девчушка действительно сидит в салоне БМВ и машет мне рукой. Я отвечаю на приветствие.

– Катюша, тебе нельзя появляться на работе, а Даше – в школе. Я должен был ликвидировать тебя в течение трех дней. Срок истек, и теперь вместо меня к тебе могут подослать другого человека. Понимаешь?

Она молчит.

– Поехали! – поторапливаю ее я. – Дома поговорим и выработаем план действий.

В круговерти последних событий она приучилась слушать меня беспрекословно. Надо – значит, надо.

Мы расходимся. Катя разворачивает свой автомобиль и едет за мной в поселок.

В дом мы заходим осторожно. Перед этим я все вокруг внимательно осматриваю, стараюсь прикрыть собой Катю и Дашку.

Девочка поднимается на второй этаж, в свою комнату. Мы уединяемся на кухне.

Катя по моей просьбе варит крепкий кофе, потом садится напротив, вертит в руках мобильный телефон и говорит:

– Я могу позвонить на работу и сказать, что задержусь.

– Лучше скажи, что заболела.

– Надолго?

– Навсегда.

Она глядит на меня с таким изумлением, что я с трудом сдерживаю улыбку и вполне серьезно спрашиваю:

– Ты как-то сказала, что хочешь уехать из Петровска. Как далеко ты готова отправиться?

– Я думала перебраться в Москву или в Питер.