Ликвидатор

Несколько человек лежат на песке кругом, нацелив автоматы в разные стороны. Никаких «М4» — у всех автоматы Калашникова разных модификаций, у кого-то обычные «АКМ», у других — сниженного калибра, «АК-74», с которыми бойцы американских специальных сил познакомились в Афганистане. У многих — нет никаких прицельных приспособлений, кроме механических, нет фонарей, тюнинговых цевьев и всего того, что можно увидеть в любом стрелковом клубе крупного города. Это рабочее оружие, может быть, его придется бросать, может быть, покупать на рынке уже на месте — и надо учиться работать с тем, что есть. Зато отличительная черта — магазины имеют метку в виде пары мотков красной изоленты. Боевые патроны, те магазины, где холостые, — обматывают синей.

— Пошли!

Оперативники перебегают к машине, за которой можно спрятаться, оставляют за ней пулеметчика с РПК (прим. автора — американцы после Афганистана почему-то зауважали РПК, морская пехота даже начала получать «М27» вместо «М249» — хоть и скверного, но все же пулемета с лентовым питанием и сменным стволом), сами перебегают ко второй, к третьей, занимая позиции и разворачиваясь для ведения боя. Все это время по целям ведется огонь, опять-таки одиночными и в высоком темпе, никаких очередей, очередями бьет только РПК. Затем стрелки переходят в наступление, идут вперед, постоянно стреляя на ходу. Тактика, не лишенная здравого смысла, — постоянный огонь заставляет противника вжаться в землю, а одиночные — экономить боезапас. Хотя, если с противоположной стороны будет работать снайпер, все резко изменится…

Та же группа отрабатывает отход. Исходное положение — лежа «клином», пулемет в голове. Ставится дым, после чего пулеметчик первым снимается, хлопает по плечу следующего и бежит на новую позицию, уже под прикрытием дыма. Остальные продолжают стрелять. Затем снимается еще один, затем еще…

Отработка штурмовых действий. Два стрелка, совершенно нетипичное вооружение — у каждого русский ПКМ, мощный и легкий пулемет. Они наступают под прикрытием друг друга, залегая за укрытиями, пуская в сторону врага короткие очереди, неуклонно продвигаются вперед. Цель одна и та же — движение и маневр, постоянное огневое воздействие на противника. Конечно, против роты в обороне это ни разу не сработает, но с ней обучающимся и не придется столкнуться. Им придется столкнуться с завшивленными, надевшими полотенце на голову ублюдками, с автоматами «АК» стоимостью пятьдесят долларов каждый, с подпольной мастерской в Дарра Адам Хель и зверским желанием убивать. Крестьянам обычно платят по десять долларов за каждый день, когда они участвуют в войне, подрыв солдата или группы солдат — от сотни долларов до пары тысяч, в зависимости от тяжести последствий и резонанса в прессе. Подрыв бронемашины — несколько тысяч долларов, если кто-то погиб. За несколько лет долгой войны Америка истратила на нее не меньше триллиона долларов и не добилась ничего, кроме смерти долговязого старика с длинной бородой и нескольких десятков миллионов новых врагов, тех, кто готов повторить путь, приведший к 9/11. Этому не видно конца, и кто-то должен готовить смену: новых стрелков. Среди тех, кто находится здесь, можно встретить боснийского серба и бывшего британского работягу, русского и местного, бойца грузинской армии, который решил подработать. В мире не все хорошо, закрываются заводы, падают валюты, вводятся новые ограничения, люди становятся нищими. Но каким-то загадочным образом одна отрасль не испытывает экономического спада и в ней всегда найдется место тем, кто готов поставить жизнь на кон за пару сотен долларов в день (прим. автора — о влиянии войны на экономический спад говорят мало. Но оно есть. Расходы на безопасность все больше и больше, конца этому не видно). Это отрасль войны. Наемники двадцать первого века — их становится все больше и больше, и здесь — одно из тех мест, где их готовят…

— Как грузинские власти смотрят на все это?

Донелли привычно пожал плечами.

— Это хорошие ребята. И знаешь почему? Потому что они не пытаются совместить несовместимое. Они просто знают, что жизнь есть такая, какая есть, и в ней кому-то все равно не повезет. Так что они оставляют протесты правозащитников за скобками и делают вид, что здесь просто стреляют по тарелочкам. О’кей?

— Это твое?

— Мое… — уклончиво ответил Донелли, — и еще нескольких людей. Инвесторов, скажем так. Но управляющий здесь я.

— А инструкторы?