«Кит» продолжал опускаться, слегка покачиваясь и ощетинившись тремя яркими белыми лучами. Красная стрелка на приборе глубины заблудилась где-то между цифрами тридцать и сорок. Солнечный свет, такой яркий над зеленой поверхностью океана, почти не проникал в эти мрачные глубины. То и дело мимо иллюминаторов проплывали диковинные рыбы, раскрашенные преимущественно в темные тона, похожие на сгусток плазмы полупрозрачные медузы и целые колонии океанического планктона – любимого и единственного лакомства китов, огромных, но совершенно безобидных для остальных водных обитателей. Прохоров всегда удивлялся, как такое гигантское, животное может питаться почти невесомыми простейшими организмами, не способными даже самостоятельно передвигаться.
– Скоро будем на месте, – сообщил штурман и в очередной раз посмотрел на вращающийся экран РЛС. Очертания лежащего на дне океана предмета напоминали что-то до удивления знакомое. Славгородский присоединился к Сергею и тоже внимательно наблюдал, как после прохождения лучом правого верхнего края экрана на нем оставалась очень примечательная, с четко очерченными границами, отметина.
– Неужели это… – профессор вдруг замолчал, чуть заметно покачав головой. – Даже не верится, честное слово!
– Сейчас посмотрим. Уже приехали, – пробормотал одними губами штурман, и спустя секунду направленный почти вертикально вниз луч переднего прожектора достиг идеально гладкого песчаного дна.
– По-моему, оно где-то здесь. – Сергей со знанием дела повернул похожую на компьютерный джойстик ручку перемещения прожектора и направил её градусов на двадцать пять вправо.
В тот момент, когда нижняя часть батискафа, взметнув вверх клубы мелкого серого песка, мягко коснулась океанского дна, луч прожектора вырвал из темноты силуэт наполовину погруженного в песок, лежащего совершенно ровно и сверкающего своими металлическими боками в мощном свете галогеновой лампы, самолёта. Он был почти как новый. Только расчерченное паутиной мелких трещин стекло кабины пилотов не позволяло заглянуть внутрь. Но зато отчетливо были видны обломанный руль высоты и нарисованный на фюзеляже опознавательный знак французской военной авиации. Самолет, несомненно, был сбит, летя на небольшой высоте, и нашел свое последнее пристанище на ровном песчаном дне Атлантики в годы второй мировой войны.
– Мама моя! – Славгородский, как завороженный, смотрел на открывшуюся его изумленному взгляду глубоководную могилу.
Прохоров и Сергей тоже молча всматривались в лежащий в двадцати метрах от батискафа французский бомбардировщик. Камера подводной съемки передавала изображение на «Пеликан». Несомненно, там тоже стояла гробовая тишина. Фантастическое, но вместе с тем совершенно реальное зрелище потрясало.
Первым заговорил штурман. Он включил связь с радиорубкой корабля и вызвал капитана.
– Всё в порядке, – через десять секунд раздалось в динамике. – Мы видим его, хорошо видим, – после паузы продолжил кэп. – Попробуйте подплыть ближе. Главное – это номер борта и наличие вооружения. Если сможете, загляните в кабину.
– В таком случае не обойтись без механической руки. Надо выбивать стекло, так ничего не видно, – сказал Славгородский; пригнувшись к микрофону, вмонтированному в приборную панель.
– Ничего страшного, – отозвался капитан.– Вернёмся, сообщим французам о находке, пусть сами поднимают. Но раз уж мы оказались рядом, надо выяснить самое основное. Возможно, там сохранились останки пилотов. В любом случае стоит попробовать. Подойдите ближе и выдавите стекло. – Капитан отключился.
– Вот вам и дельфины, – пробормотал штурман и, активизировав электромоторы, направил батискаф к самолёту.
– Одно другому не мешает, – непринужденно пожал плечами Прохоров и посмотрел на профессора. – Правда, шеф?
– Закончим с летуном, займемся делом, – согласно кивнул Славгородский. – Время есть. Подумаешь, двадцать минут просидим в этой скорлупе. – Он легонько хлопнул Вадима по плечу и даже подмигнул ему. Происходящее, несомненно, занимало его.
Батискаф приблизился к бомбардировщику на расстояние менее трех метров и сейчас находился прямо перед изрешеченной пулями кабиной. Плотные, как морщины, нити трещин не позволяли разглядеть, что скрывалось за стеклом.