Ликвидатор. Исповедь легендарного киллера. Книги 1, 2, 3. Самая полная версия

Стадион орет, кажется, еще чуть и трибуны рухнут, спортсмены, прикусив губу, рвут себя на одной злости к своей слабости. «Ватные» члены еле шевелятся, вопрошая: когда же «второе дыхание» – этот впрыск в организм из печени крови, наполненный полезными микроэлементами, как супертоплива?! Так у честных спортсменов, не прибегающих к допингу, подкупу судей, шантажу соперников. Но бывают и другие…

Это был июнь 2005-го, перед самым началом прений сторон, что происходит сразу после судебного следствия. Температура страстей подошла к «раскаленной до бела» границы между противоборствующими, а потому Надежде Юрьевне приходилось ездить в суд ежедневно. Стороннему наблюдателю уже было очевидно, в какую сторону склоняются присяжные заседатели. Тем более все было понятно непосредственным участникам с обеих сторон, проигрывающим могло помочь только чудо…

Как-то после завершения очередного судебного заседания Хлебникова присела на лавочку в скверике перед Мосгорсудом. Первая затяжка после длительной передышки отвлекла разум от тяжелых дум насыщенностью теплого дыма и легкого приятного головокружения. Глоток холодной воды из пластиковой, только что купленной бутылочки, заставил своим ощущением прохлады, пробегающим внутри, вспомнить, что она не только жива, но и вполне победитель. Это необходимое маленькое отвлечение было кстати перед тем, как сесть за руль своего автомобиля и направиться домой.

Последствием той, напугавшей Надю, истории с «не садись в машину» стало удобное место для парковки, как раз находящееся напротив здания суда – закрытая и охраняемая территория, принадлежавшая СМУ, ведущему рядом стройку объекта. За 200 руб. в день можно было оставлять там машину, при том, что охранник вообще не покидал свою будку, стоявшую в пяти метрах от припаркованного автомобиля, что вселяло надежду и успокаивало: ни взрывчатку не подложат, ни с пистолетом не подкрадутся.

Длящееся несколько минут приятное одиночество, дополненное в воображении представлением того, что ее враг Олег Пылев испытывает в эти моменты неприятную погрузку в автозак, пусть и пустой, только для него одного, но не на свободе, которую он, скорее всего, уже больше не увидит, нарушилось появлением адвоката этого самого Пылева. «Да что же это такое! Ну везде достанут!» – подумалось вдове, сменившись другой мыслью: «А впрочем, интересно… ну и что на сей раз?! Ух! Дождутся они, швырну я гранату в этот аквариум!».

Адвокат Мелков, явно такой же умный человек, как и очень скользкий – именно он появился в ее поле зрения. Хлебниковой был очевиден факт понимая им тщетности своих усилий в попытке спасти своего подзащитного. Он это прекрасно осознавал, именно с таким выражением лица подошел, и именно с такой интонацией начал, чтобы сразу дать понять, о чем пойдет разговор:

– Надежда Юрьевна, разрешите рядом с Вами присесть?

– Конечно. А по регламенту нам можно общаться?.. – Легкая улыбка легла на ухоженное лицо мужчины:

– Можно!

– Ну садитесь. А то в случае чего мне не впервой – придется снова всех разгонять… – Теперь настала очередь улыбаться Надежде, ведь после роспуска первой коллегии присяжных заседателей по ее почину, был вынужден уйти и первый адвокат Пылева, тот самый, которого она называла за глаза «Цуккини». Изначально адвокатов у Олега Александровича было двое, сейчас остался только Мелков, издалека крадущийся к сути:

– Надежда Юрьевна. Вы мужественная женщина. Ваша позиция заслуживает уважения, а как Вы ее защищаете – я как профессионал хочу Вам сказать, это высший пилотаж… Олег Александрович тоже относится к вам с большим уважением!

– К сожалению, не могу ответить ему взаимностью.

– Вы умный человек, и Вы прекрасно понимаете, что от всего, что я сейчас скажу, я откажусь.

– Понимаю. Вы тоже умный человек, и Вы прекрасно понимаете, что я дословно передам нашу беседу Рядовскому и Трушкину. И надеюсь, вы понимаете, кому они поверят. Так что подумайте – стоит ли продолжать?.. – Давно она не испытывала такого удовольствия, еще дольше не накладывала на свое лицо такой медовой улыбки, причем улыбаясь не собеседнику, а Тимурищу. Но кто же поймет улыбку Джоконды, бывающую у любой женщины, в только ей одной известное время.

Признаться честно, она испытывала далеко не приятные чувства. Не желая продолжения разговора, знала и его продолжение, и окончание, видя бесполезность. Не ожидая, что кто-то из подобных «миротворцев» подойдет к ней, Надя еле сдерживалась, чтобы просто не послать парламентера куда подальше, при этом искусно, хоть и из последних сил скрывая настоящие свои эмоции, продолжая курить, наблюдая за струящимся причудливо дымом, почти не замечая назойливого просителя.

Было, правда, страшновато, как она признавалась потом – «повылетали все предохранители». Именно это подвигло ее, извиниться и позвонить домой, чтобы услышать, что с детьми все в порядке. Ее ум уже пробежался по всевозможным в таких случаях ухищрениям. Услышав радостный голос сына, поняла – ребенок свободен и в безопасности.