Ликвидаторы. Чернобыльская комедия

Бабушка Оксаны стоит в дверях дома, как уродилась, – по-хозяйски уперев руки в бока, среднего роста, крепкая, уверенная, в выгоревшем платье… Одно целое со всем этим миром вокруг нее – надежным, укорененным, проверенным временем…

БАБУШКА ОКСАНЫ: Ни тебе «здрасьте», ни разрешения спросить…

ПЕТРО (смущенно): Да тут же никого…

БАБУШКА ОКСАНЫ (с укором): Ага, кроме хозяйки…

СЕРГЕЙ (растерянно): Мы не знали…

БАБУШКА ОКСАНЫ: Где вишни – знали, а где хозяйка…

КОЛЯ (рассматривает свою горсть, полную вишен, и поднимает наигранно-заискивающий взгляд на хозяйку): Хозяюшка, будьте добры, можно солдатикам немного вишен поесть?

БАБУШКА ОКСАНЫ: Да ешьте, хлопцы, разве жалко…

КОЛЯ: От спасибо.

ПЕТРО: Спасибо. Дай вам Бог здоровья.

КОЛЯ (отправляя вишню в рот): А как вы сюда попали?

БАБУШКА ОКСАНЫ: Я?! Это я сюда попала?! (Лишается речи от возмущения.) Это вас надо спросить, как вы сюда попали! А я здесь живу! (Кивает головой себе за спину, обводит взглядом двор.) Моя хата. Мое хозяйство…

ПЕТРО (извиняющимся тоном): Так… всех же выселили…

БАБУШКА ОКСАНЫ: Всех не выселишь.

СЕРГЕЙ: Так ездят же, проверяют, кого находят – выселяют…

БАБУШКА ОКСАНЫ: Ха! Видишь – котомка на гвоздике?! Как в ту войну: только немцы на дороге, я за сумку – и в лес. А там уже никто не…

ПЕТРО: А чо ж вы от нас не ушли? Не видели?

БАБУШКА ОКСАНЫ: Ха! Я не видела?! Да я вас еще на въезде в село засекла – одна машина, броник разведки. Значит, не выгонять едут…

КОЛЯ: Не немцы… (Сплевывает косточку.)

БАБУШКА ОКСАНЫ: Нормальные хлопцы, меряют… Надо же с кем-то и поговорить…

ПЕТРО: И вы тут одни?

БАБУШКА ОКСАНЫ: Почему одна? Вон – кум, через два села от нас. Дал расписку – «Я самолично отвечаю за свою жизнь» – да и живет себе с жонкой. В гости ходим: когда я к ним, когда они ко мне… И наши, с Лебедичей, наведываются…

ПЕТРО: Как?! А зона?

СЕРГЕЙ: Здесь же посты, вокруг колючая проволока…

БАБУШКА ОКСАНЫ: Не смешите, ребята, – какие посты от местных! Лесами-болотами – тропинки еще партизанские, с войны знаем… Картошку посадили – ее же полоть надо… Приходят, заходят, рассказывают… Эвакуировали их, значит. Привезли сначала в село, говорят: «Вот выселенные из-под Чернобыля, их надо по хатам разобрать пожить, пока им найдут где жить»… Так некоторые в хаты боялись пустить – «Радиация!», «Зараженные»… Но и хорошие люди были – пустили и, говорят, очень хорошо приняли… И все, спасибо им, очень хорошо… Ну и сколько так можно жить – две (а было и по три) семьи в одной комнате?.. А правда, хорошие вишни в этом году? Ну, несколько дней, ну неделю… А людям же самим нужно жить, по хозяйству что-то делать, отдохнуть – это же их дом… «Утром матрас сверни – и под шифоньер, и на весь день иди из дому – гуляй или на лавочке сиди»… Чужая хата, одним словом… А некоторым начали квартиры давать в городе… Квартиры казенные, бетонные… Ни дела, ни места привычного… «С хозяйством управляемся, а с Душой – не… Голосит денно и нощно», – соседка говорила… Приходила огород полоть, плакала – рассказывала. (Махнула рукой, презрительно.) Да сколько здесь той радиации… Вот вы померили – и вишни же едите? Значит, можно?

СЕРГЕЙ (в сомнении): Да раз-другой, может, и можно…

Рассматривает в ладони вишни – темно-красные… На их липкой черной кожице – светло-серая пыль…

Есть вишни разведчикам уже не хочется.

КОЛЯ: И вы так и будете здесь жить?

БАБУШКА ОКСАНЫ: Чего – «буду»? Я живу.

ПЕТРО: Так зона ж…

БАБУШКА ОКСАНЫ: Э-э, ребята, здесь в войну еще та зона была – а партизаны все равно жили. И мно-огих чужаков пережили… (Улыбается уголками губ.) Свои ж места, родные…

Хрусть! Ветка за домом… Все повернули головы.

За огородом в просвете лесной тропы идет Оксана – вещи и сумка в руке, мокро блестит тело: только с реки, из воды… Смотрит в сторону огорода – все ли там в порядке?

ОКСАНА: Ой! (Отскакивает в кусты.)

БАБУШКА: Ты хоть бы оделась!

КОЛЯ: О! Русалка! А я думал, они уже перевелись…

БАБУШКА ОКСАНЫ: Типун тебе на язык! «Русалка»… Она и так без воды не может…

ОКСАНА (выходит уже одетая в простенькое платье, щеки покраснели): У нас гости…

СЕРГЕЙ (изумленно Оксане): Ты тоже здесь жить собираешься?

ОКСАНА (обиженно): Почему «собираюсь»? Я – живу.

ПЕТРО: Так зона же!

ОКСАНА (с достоинством улыбаясь): Была уже здесь одна зона – в войну! А люди жили… И ту зону пережили.

БАБУШКА (с нескрываемой гордостью смотрит на Оксану): Не осталась, так вернулась! Не, ну не упрямая девчонка! Точно как я в молодости! (Оксане.) Ты хлеб принесла?

ОКСАНА (обиженно): А как же!

БАБУШКА: Круглую паляницу? Или забыла какую?