Ликвидация

– Есть, товарищ Ремке. Такие, как вы, нам очень нужны. К сожалению, криминального элемента ещё ловить – не переловить. И да… – Я улыбнулся. – У меня для вас хорошие новости.

Он заметно удивился.

– Новости?

– Да, – кивнул я. – Пришёл ответ из Москвы на мой запрос. В общем, нашлось представление на вашу награду. Кто-то не сделал свою работу как надо, и оно затерялось. Но теперь всё в порядке. Как только поправитесь. ждите скорого вызова в столицу, товарищ Ремке. Ваш орден «Красного знамени» ждёт вас. Примите мои поздравления. Вы – настоящий герой. О вас будут писать книги и петь песни.

Ремке побледнел, на лбу выступила испарина. Он нервно сглотнул.

– Товарищ Быстров… Я… Я даже не знаю, что вам сказать.

– Не надо ничего говорить. Просто выздоравливайте и приходите на службу. Вам нужна милиция, и милиция нуждается в вас.

– Спасибо, товарищ Быстров! – Он ошалело потряс головой, на глазах выступили слёзы. – Это так неожиданно… Я даже забыл обо всём. Думал, решили, что недостоин награды. Там ведь со мной такие люди на войне были… Я по сравнению с ними – никто! Даже совестно как-то… В общем, герой – штаны с дырой и только.

– Не говорите так, – попросил я.

– Не буду, – кивнул он.

Тут Ремке что-то вспомнил, снова посмотрел на меня:

– Товарищ начальник, вы сказали, что мне к поездке в Москву готовиться нужно. Говорят, вас тоже туда скоро вызывают. Может, на одном поезде поедем, а? А то я в Москве сроду не был, заблудиться боюсь, – улыбнулся он.

– Может, и вместе поедем, – согласился я. – Только сразу хочу предупредить: Москву знаю не лучше вашего.

– Так и ничего. Гуртом и батьку бить спродручней.

– Хорошо. Будем бить батьку! Поправляйтесь. И ждите гостей: ребята обещали к вам ещё заглянуть и помочь выписаться из больницы.

С Настей мы встретились, когда я вышел из больницы. Её одинокая тонкая фигурка выглядела какой-то сиротливой. Хотелось подойти, обнять и не отпускать ни на один миг.

– Георгий, – внезапно произнесла она, – папа сказал, что ты скоро уезжаешь в Москву.

– Поехали со мной! – повинуясь внезапно нахлынувшему чувству вдруг сказал я, беря её за руки.

Боже, какое у неё красивое и такое родное лицо! Как же я люблю её!

Меня просто переполняли чувства, и в то же время внутри всё переворачивалось от мысли, что Настя может мне отказать.

– Надо же, – она улыбнулась так, что я понял – никакого отказа не будет. – А я боялась, что ты так и не решишься меня позвать.

– Если бы не решился, был бы последним идиотом!

Настя хотела ответить, но не успела: я запечатал её губы поцелуем.

Глава 26

Вечером я пришёл к Константину Генриховичу просить руку дочери. Было непривычно представлять его в качестве будущего тестя.

Увидев меня на пороге с цветами и коробкой из-под дорогущего торта, он сразу всё понял. Впрочем, Настя наверняка его подготовила. Мы с ней договорились об этом сразу, как только я дал ей понять, что она теперь моя и только моя.

– Что, Георгий Олегович, женихаться пришли? – усмехнулся он.

– Есть такое дело, – смущённо произнёс я.

– Проходите. Давайте, сядем, поговорим. Настя, – обратился он к дочери, которая выглядела не лучше меня: тоже явно смущалась и чувствовала себя не в своей тарелке, – накрывай на стол. Видишь, гость дорогой пожаловал.

Я не стал откладывать признание в долгий ящик. Не успела Настя расставить посуду, как я поднялся и взволнованно заговорил:

– Константин Генрихович, мы с Настей любим другу друга и решили пожениться. Я пришёл за вашим благословением и разрешением на наш брак.

Будущий тесть улыбнулся.

– Не стану скрывать: жалко с дочкой расставаться, конечно, но… коли время пришло, значит, придётся. Я, Георгий Олегович, своей Насте не враг. Раз такая большая любовь между вами, берите Анастасию замуж. С моей стороны никаких преград не будет. Только поведайте старику, где свадьбу играть хотите?

– В Москве, – признался я.

– Что, уже пришёл вызов? – вздохнул Лаубе.

– Пришёл, – кивнул я. – Дают три дня на закрытие всех дел и передачу должности, потом надо будет ещё поприсутствовать на судебном заседании по делу Семёнова и Шубина, ну, а дальше уже Москва.

– Кого за себя оставляете? Леонова?

– Да. Пантелея, причём без всякой приставки «И.О.».

– Толковую себе смену подготовили, Георгий Олегович, – явно обрадовался моему выбору Лаубе. – Пантелей – милиционер грамотный, далеко пойдёт. Не удивлюсь, если и его Москва к себе переманит. Там таких любят.

– Всё может быть, Константин Генрихович.

– Настю сразу с собой возьмёте?

– Хотелось бы, – признался я, – но не могу. Надо на месте сначала обустроиться, а потом её вызову вместе со Степановной.

Мы с Настей заранее обсудили этот вопрос, она знала, что Степановна для меня, всё равно что мать.

Судя по тому, что информация будущего тестя не удивила и он не стал задавать вопросов, Константин Генриховичу тоже был в курсе наших планов.